Баллада о Сандре Эс

Приносят пирожные, одно из которых предназначается мне.

— Если не доешь, возьмем с собой, — шепчет Юдит, как будто замышляет преступление. — Сколько тебе лет, Сандра?

— Называйте меня Эс. Ненавижу имя Сандра.

— Эс? Это что, имя?

— Ну, можно писать с двумя «с» — Эсс.

— А когда у тебя плохое настроение, то с одной? Эс?

— Когда у меня плохое настроение, то имя вообще не нужно.

18. Смертельный яд

Обратно мы едем на автобусе. Юдит Кляйн сидит, снова погрузившись в себя, прикрыв глаза и чуть раздвинув тонкие губы. Можно подумать, что она спит — хотя автобус полон народу. Осторожно положив руку, испещренную голубыми венами, на мою, она шепчет:

— Если любовь есть, то это смертельный яд. Если другой человек может проникнуть внутрь тебя и остаться там, а ты не в силах его выгнать.

Я искоса разглядываю ее худую шею, торчащую из ворота пальто, и коричневый берет, из-под которого выбиваются завитки белых волос.

— Пора возвращаться к этим занудным бабкам, — бормочет Юдит, как только мы входим в дом престарелых. Прислонившись к двери лифта, она смотрится древней старухой.

Позже, засунув руку в карман, я обнаруживаю внутри что-то мягкое и липкое. Это половинка ванильного пирожного из кондитерской, завернутого в салфетку.

19. Жалюзи

Я иду к дому через парк, и пакеты с продуктами, которые я несу в руках, бьют по ногам. Может быть, если заполнить шкафы банками фасоли в томатном соусе, коробками спагетти и бутылками кетчупа, в квартире станет уютнее. Надо как-то бороться с пустотой. Надо занять пространство едой и рулонами туалетной бумаги, тюбиками зубной пасты и газетами.

Дом светится, как фонарь: на лесах полно рабочих в комбинезонах и строительных прожекторов. Провода извиваются, как змеи, радио голосит в темноте. Четыре парня колошматят по фасаду инструментами, откалывая огромные куски штукатурки.

— Дом-то что, сносят? Хоть бы сказали! — сердито кричу я.

Парень с жидкой бородкой, в синей спецодежде пожимает плечами:

— I don’t understand.

— I live here!

— We shall make reparations. But we thought that all the people had moved away, — смеется он. Вот нахал!

— Not me.

— Okay. We shall try to warn you if it’s falling down. The house I mean [3].

Я вхожу в подъезд; такое чувство, что дом вот-вот рухнет. Так вот почему мне досталась эта квартира. Все жильцы переехали, им дали временное жилье. Я одна буду тут куковать, пока дом не развалится.