|
Он насаживал, обкатанные временем, кусочки прошлого на одну нить, создавая разнородный и не всегда гармоничный узор, не понятный никому, кроме него самого. И получалось так, что его душа писала не литературное произведение, а репортаж с места давно произошедших событий… …Начальство существуют для того, чтобы по нему иронизировать, чтобы его бояться, ненавидеть, в конце концов. Петр Габбеличев в свою начальницу влюбился. Это произошло давным-давно, когда он еще не был членом Союза художников, и для успокоения души участкового, вынужден был устраиваться на различные, не связывающие время, работы: истопник, диспетчер, сторож. Ежедневный восьмичасовой рабочий день – продукт эволюции рабовладельческого строя – был не по карману его судьбе. Тратить столько времени без толку, он не мог себе позволить. …Петр любил писать картины ночами – вначале не хватало дня, а потом, это вошло в привычку – и как-то раз, глубоко за полночь, в его дверь постучали. На пороге стоял участковый. – Что случилось? – спросил Петр. – Вот, проходил мимо. Вижу, свет у вас горит, дай, думаю, зайду. – Входите, – Петру было неприятно то, что ему мешают, но участковый сделал вид, что не понимает этого: – Чем занимаетесь так поздно? – Работаю. Картину пишу. – Какой вы молодец, – доверительно и сопричастно, словно молодцами оказались они оба, сказал участковый, – Какой вы труженик. Вот только скажите мне, – лицо участкового посерьезнело ответственностью мелкого чиновника, вовлеченного в решение величайшей государственной задачи, и, от этого, вновь стало участковым, – Почему вы, Габбеличев, не работаете? И уже уходя, милиционер еще раз взглянул на картину: – Какая красивая, – участковый не разбирался в живописи – он не мог отличить законченную картину от незаконченной – но кто в ней, в живописи, вообще, разбирается?.. …Однажды у Петра покупал картину, человек, который, просто, как и большинство, внезапно разбогатевших людей, поддался подоспевшей моде на живопись на стене и в раме: – Скажите, а эта картина точно завершена? – спросил покупатель. И Петр честно ответил своему заказчику, ничего не утаивая и не скрывая основ диалектики: – В мире ничего завершенного нет… Сторож – это была последняя должность Петра перед тем, как социализм окончательно умер и отменили статью о тунеядстве. А Петра появилась возможность нормально работать. …Работа сторожа была не пыльная, если не считать того, что работать приходилось на пыльном складе. А бригадиром сторожей оказалась Елена Мастерова. И сейчас, увидев ее, сидевшей за столиком вместе с подругой Ликой, Петр Габбеличев задумался о том, как все это произошло. — 88 —
|