Рабы

Затем они с отцом пошли на кухню, чтобы обсудить психофармакологию, в то время как мама готовила нам поднос дэгвудских бутербродов.

Итен рассказал мне что-то очень классное. Он сказал, что причина, по которой укротители львов размахивают стульями в тот момент, когда щелкают кнутом, заключается в том, что львов гипнотизируют все четыре ножки стульев, но не одновременно — их внимание постоянно рассеивается и вследствие этого они подчиняются.

Все речи Итена такие «напыщенные». Я никогда раньше не слышал, чтобы люди говорили вот так. Сьюзан утверждает, что речью он смахивает на персонажей в мини-сериалах.

Я согласен с ней, Итен иногда вызывает раздражение, но трудно сформулировать, почему именно — просто он делает всякие мелочи, которые только усугубляют РАЗДРАЖЕНИЕ. Когда я задумываюсь над этим, то понимаю, что если бы кто-то другой делал те же самые вещи, они, возможно, не раздражали бы меня. Все дело в том, какой он есть, весь такой вкрадчивый и поддельно искренний. Например, являясь в офис, он подходит ко мне и говорит «Ну как ты?» таким заботливым голосом, глубоко заглядывая мне в глаза. Тошно. Как будто его это волнует! И когда я отвечаю «Нормально», он сжимает мои плечи и говорит: «Нет, как ты на самом деле?» — как будто я ему соврал. «Я знаю, что ты упорно работал». Я всегда не нахожу, что ответить, поэтому каждый раз просто поворачиваюсь к монитору и продолжаю программировать.

Еще что из его привычек меня раздражает, так это когда он спрашивает у тебя что-то о том, над чем ты работаешь, и как только ты начинаешь действительно рассказывать, он перебивает и каким-то образом привязывает это к анекдоту о самом себе. Как, например, недавно я рассказывал ему о нашей проблеме: мы решали, будет ли «Oon!» снабжен звуками или нет и о том, как мы пытались вычислить, сколько лишнего пространства памяти займет звук и оправдает ли добавление звука всю работу, на это затраченную. Такое ощущение, что Итен просто ждал момента, когда он сможет вклиниться. Он сказал: «Добавочная ценность. Какая условная концепция, так как у каждого человека она разная». А потом он пустился рассказывать историю об отпуске на острове Бали, о том, как он жил в маленьких хижинах на этом суперкурорте, который называется Аманд-что-то и стоит по $400 за ночь, где были даже маленькие рабы для выполнения его пожеланий. В его уме все это привязалось к упоминанию «добавки ценности», а мой вопрос о звуке и памяти был забыт.

Я бы очень хотел, чтобы деньги, потраченные им на Бали, сейчас были у нас.