Особые отношения

Я смотрю на девочку.

— А разве это так плохо?

— А как русалке покончить с собой? — задумчиво произносит Люси. — Задохнуться от кислорода?

— Люси! — Я жду, когда она посмотрит мне в глаза. — Ты до сих пор думаешь о самоубийстве?

Она не превращает вопрос в шутку. Но и не отвечает на него. Начинает рисовать узоры на русалочьем хвосте — завитушки чешуи.

— Знаете, какой злой я иногда бываю? — говорит она. — Потому что злость — это единственное, что я еще в состоянии чувствовать. Порой мне просто необходимо испытать себя, чтобы удостовериться, что я все еще существую.

Музыкальный терапевт — профессия-гибрид. Иногда я играю роль артиста-затейника, иногда врача. Иногда психолога, а иногда я просто жилетка, в которую можно поплакаться. Искусство моей работы заключается в том, чтобы знать, когда и кем необходимо быть.

— Возможно, есть другие способы испытать себя? Чтобы проверить ощущения? — спрашиваю я.

— Например?

— Ты могла бы писать музыку, — предлагаю я. — Для многих музыкантов песня — способ выразить все то, через что им приходится проходить.

— Я даже на казу[20] играть не умею.

— Я могла бы тебя научить. И необязательно на казу. Можно на гитаре, на барабанах, на пианино. На чем захочешь.

Она качает головой, уже опуская руки.

— Давайте сыграем в русскую рулетку, — предлагает она и хватает мой цифровой плеер. — Давайте нарисуем следующую песню, которая попадется в списке воспроизведения. — Она придвигает ко мне изображение русалки и тянется за чистым листом бумаги.

Начинает играть «Олененок Рудольф».

Мы обе поднимаем головы и заливаемся смехом.

— Шутите? И эта песня есть в вашем списке воспроизведения? — удивляется Люси.

— Я работаю с малышами. Они очень любят эту песенку.

Она склоняется над бумагой и снова начинает рисовать.

— Моя сестра каждый год смотрит этот мультфильм по телевизору. И каждый год он пугает меня до жути.

— Ты боишься Рудольфа?

— Не Рудольфа. А места, куда он скачет.

Она изображает поезд с квадратными колесами, пятнистого слона.

— Остров потерянных игрушек? — спрашиваю я.

— Да. — Люси отрывается от бумаги. — У меня от них мороз по коже.

— Я сама никогда не понимала, что же с ними не так, — признаюсь я. — Например, с Чарли Попрыгуном? Подумаешь! Красный монстр Элмо из «Улицы Сезам» все равно бы пользовался успехом, даже если бы его звали Гертруда. Я всегда думала, что водяной пистолет, стреляющий желе, мог бы стать следующим Трансформером.