Особые отношения

Уэйд Престон лезет во внутренний карман пиджака и достает свою визитную карточку.

— Может быть, встретимся на следующей неделе? — предлагает он. — Нам многое нужно обсудить, прежде чем сдвинуть дело с мертвой точки.

Пастор Клайв уводит его знакомиться с остальными прихожанами, и напоследок адвокат снова одаривает меня лучезарной улыбкой.

На моей тарелке шесть пончиков, но у меня пропал аппетит. В действительности меня просто тошнит.

Потому что правда в том, что механизм запущен.

Лавина уже преодолела половину горы.

За день до нашей встречи с Уэйдом Престоном, которая должна была состояться в кабинете пастора Клайва — последний решил, что нам не помешает поговорить наедине, — мне снится сон. Лидди уже беременна, и вместо одного Рейда в родильном зале собрались десятки людей, все в медицинских халатах и голубых масках. Я никого не узнаю?, вижу только глаза.

У Лидди между ногами сидит пастор Клайв и ведет себя как врач. Он опускает вниз руки, чтобы принять ребенка.

— Ты просто умница, — уверяет он, когда она кричит, выталкивая окровавленный комок, младенца, в наш мир.

Акушерка берет ребенка, пеленает его и неожиданно открывает от удивления рот. Она подзывает пастора Клайва, который заглядывает в складки голубенького одеяльца и произносит:

— Очаровательный Иисус.

— Что-то не так? — спрашиваю я, протискиваясь сквозь толпу. — В чем дело?

Но меня никто не слышит.

— Может быть, она не заметит, — шепчет акушерка и протягивает Лидди ребенка. — Вот ваш сынок, — воркует она.

Лидди приподнимает кончик одеяла, в которое закутан новорожденный, и начинает визжать. Она едва не роняет младенца. Я вовремя подбегаю и успеваю его поймать.

Тут-то я и замечаю, что у него нет лица.

Вместо этого пятнистый овал из шишек и нарывов, а на месте рта — рубец.

— Мне он не нужен! — кричит Лидди. — Это не мой ребенок!

Один из зрителей в маске делает шаг вперед. Он выхватывает у меня ребенка и начинает вылепливать плоть (холмик — нос, два отпечатка большого пальца — глаза), как будто ребенок сделан из глины. Он глядит на это личико так, словно ничего прекраснее ему видеть не доводилось.

— Вот, — произносит он, снимает маску и улыбается.

И тогда я узнаю Зои.

Я вхожу в кабинет пастора Клайва на встречу с Уэйдом весь в поту, у меня даже рубашка намокла. Боюсь, он решит, что я или наркоман, или у меня непонятное нарушение обмена веществ, хотя на самом деле мне было просто страшно открыть ему то, о чем я думал все утро.