В Москву!

Много лет Борис видел в жизни только цель. А все, что в ней было кроме цели, неслось смазанным пейзажем мимо. Откуда же мог он знать, что этот пейзаж, которого он не разглядел, на самом деле лучше и интереснее цели?

Как многие жертвы подобного мошенничества судьбы, обещавшей много, давшей даже больше, но укравшей способность наслаждаться, Борис теперь находил развлечение только в новых романах. Женщины хотя бы изредка бывали разными. Где-то в глубинах бессонных ночей, как уродливая вялая рыба с канала Animal Planet, ворочалась мысль, что и женщины все одинаковые, и в жизни вообще не осталось ничего увлекательного, но эта рыба таилась пока глубоко. Встреча с Норой ее спугнула и прогнала еще глубже.

— Отличная сучка, — еще раз причмокнул Борис. В эту секунду он был как никогда далек от самоубийства.

Борис разглядывал тяжелые шелковые шторы, спускавшиеся с потолка на пол, и почти мурлыкал. Он чувствовал, что, кажется, снова, как самолет в грозу, влетел в романтическое увлечение. Случилось это, как всегда, неожиданно, и предстоящая упоительная турбулентность уже захватывала дух.

Что его так особенно зацепило в Норе, Борис даже сам бы не смог себе объяснить. Ну, красивая. Ну, молодая. Нос длинноват. Волосы, правда, отличные. Но не в этом дело. Дерзкая девка удивительно. Как та лыжная трасса в Колорадо, на которой он сломал ногу прошлой зимой и на которую первым делом полез опять, когда сняли гипс.

И еще кое-что поразило Бориса в Норе. Кажется, она совсем не старалась ему понравиться. Даже, кажется, этого не хотела. С таким он не сталкивался уже много лет.

Борис еще помечтал о том, как будет стягивать с Норы джинсы дня через два, не позже, и нехотя поднес к уху давно трезвонивший мобильник.

На том конце провода говорила женщина:

— Ты где?

— Что случилось? — ответил Борис. — Почему ты не спишь?

— Мне с тобой нужно поговорить. Я сегодня была в таком месте… Мне сказали… А ты мне не звонил целый день, хотя ты обещал… Я ждала опять, целый день только и думала, не дергала тебя, опять…

— Ну, слушай, ты же знаешь, что у меня дела, я же предупреждал тебя, что не нужно со мной ехать, что я буду занят. Но ты же очень хотела поехать со мной, — Борис начал привычно раздражаться. — Давай спи, целую.

Борис отключился.

Женщина опустилась на стул возле зеркала и оцепенело посмотрела на себя. Она машинально отметила потекшую тушь, оплывший контур лица и новую тень на щеке у виска. Еще год назад этой тени не было, а теперь появилась. «Как я быстро старею», — подумала женщина, закрыла лицо руками и тихо заплакала.