|
С любовью, Джон Кати! С днем рождения, несчастье мое. Еще пару месяцев, и снимут твои скобки. И я не смогу больше угадывать, что ты ела на завтрак. Тоби Моей дочке Поздравляю, Кати, шестнадцать лет бывает только раз в жизни! Надеюсь, Джон еще не пытался тебя поцеловать? Целую. Папа * * * Дорогие мама и папа! С Рупертом я больше не разговариваю. Шестнадцать лет, шестнадцать лет, черт бы все это побрал! Кати попросила отдать ей подарок деньгами, чтобы она сама купила себе одежду, какая ей нравится, и меня это вполне устроило, потому что я уже устала гадать, какой же выбрать подарок, чтобы она не запихнула его с отвращением под кровать. И вот она вернулась домой за ручку со своим добрым великаном (Джоном), и на лице у нее была такая странная улыбка, что я сразу поняла – дело нечисто. Она задрала майку, на дюйм спустила брюки, и я увидела это. Мой самый страшный кошмар. Ужасно-отвратительно-уродливая-да-мама-я-уже-на-чинаю-говорить-как-ты татуировка. Прямо на бедре, на самом видном месте. Мама, это чудовищно! Представь себе, она еще кровоточила, только-только начала затягиваться. Руперт говорил, что он не делает татуировки детям младше шестнадцати лет, но я думаю, что и это рано, поэтому я спустилась вниз в Интернет-кафе, чтобы проверить в Интернете, можно ли привлечь его к ответственности. Похоже, все законно, но я не теряю надежды найти хоть какую-то зацепку. Я должна проучить его. Этот симпатяга из Интернет-кафе только что спросил, все ли у меня в порядке, и серьезно так спросил. Я даже решила, что у нас с ним что-то получится. А потом до меня дошло, что я просто стучала кулаком по клавиатуре, и он беспокоился за свой компьютер. Нет, я не собираюсь тратить время на такого бесчувственного эгоистичного человека и поэтому не останусь здесь после закрытия клуба, чтобы заняться с ним страстной любовью прямо на столе. Не уговаривайте меня, это мое последнее слово. Я сегодня весь день пыталась готовиться к выпускному экзамену, а эти звуки, доносящиеся снизу из салона татуировок, постоянно меня отвлекали. Если бы я знала, что проклятый Руперт как раз уродует тело моей дочери! Не знаю, как мне объяснить Руперту, что я не переношу татуировок. Я не могу сказать ему прямо, он же сам – ходячая татуировка. Это было бы все равно что обругать кого-то из его семьи. Но татуировка – еще не все. Она проколола себе язык. За это Руперт даже не взял денег. Теперь она разговаривает так, словно набрала полный рот жареной картошки. И вот представь себе мое состояние, когда она зашла с этой идиотской улыбочкой и сказала: «Мама, шмотри, што йа ждеаа», – и начала задирать майку. Джон тоже сделал татуировку на бедре – клюшку и мяч. Ты знаешь, что это напоминает? Руперт изобразил мяч слишком близко от клюшки и не с той стороны, представляешь, да? — 169 —
|