|
Я не верила своим ушам. Откуда она знала, как я себя чувствую? А я ведь чувствовала себя именно так каждый божий день. — Ты недавно спрашивала, как изменился бы мир без Уиллоу, — сказала мама. — И вот что я тебе отвечу: если бы Уиллоу не родилась на свет, я все равно искала бы ее взглядом в проходах супермаркетов, в банках и боулинг-клубах. Я бы всматривалась в лицо каждого встречного, надеясь отыскать ее лицо. Это такая странность деторождения: ты знаешь, когда твоя семья уже полная, а когда — еще нет. Если бы Уиллоу не было, мир был бы для меня именно таким — неполным. Я нарочно втянула коктейль через трубочку погромче и постаралась не моргать: может, тогда слезы впитаются обратно в глаза. — Дело в том, Амелия, — продолжала мама, — что если бы не было» тебя , то я бы чувствовала то же самое. Я боялась на нее посмотреть. Боялась, что ослышалась. Неужели она хотела сказать, что не только любит меня (это-то понятно, она же мать), но и по-настоящему мною дорожит? Я представила, как она заставляет меня приподнять крышечку стакана, чтобы убедиться, всё ли я допила. Конечно, я бы поворчала для виду, но на самом деле мне было бы приятно. Это значило бы, что я ей небезразлична. Что она не отпустит меня. — Я сегодня навела кое-какие справки здесь, в больнице, — сказала мама. — Под Бостоном лечат детей с расстройствами питания. У них есть дневной стационар, а есть полный — ты, когда будешь готова, сможешь пожить там с другими девочками, пережившими нечто подобное. Я резко вскинула голову. — Стационар? Мне что, придется там жить? — Ну, пока они не помогут тебя справиться с… — Ты меня выгоняешь?! — запаниковала я. Не так я себе это представляла. Если мама меня понимала, то почему не могла сообразить, что эти порезы появились от страха, что я в семье лишняя? — Почему Уиллоу может ломать себе тысячу костей — и все равно считается идеальной, и никто не выгоняет ее из дому, а я делаю одну ошибку — и ты даешь мне пинка под зад? — Мы с папой вовсе не думали «давать тебе пинка под зад», — сказала мама. — Мы просто хотим тебе помочь… — Он об этом знает ? Из носа у меня побежали ручьи. Я-то надеялась, что отец меня защитит. И вот выясняется, что они заодно. Весь мир ополчился против меня. В комнату заглянула Марин Гейтс. — Спектакль начинается, — сказала она. — Погодите минуту… — Судья Геллар ждать не будет. Мама посмотрела на меня, и в ее взгляде я прочла немую мольбу. Она молила меня о снисхождении. — 309 —
|