|
— Нельзя, — сказал я, — мне вечером заступать. — В шестом поганка начинается, слыхал? — А что конкретно? — Не знаю. Опер инструктировал. — Пойди ты к Явшицу, — сказал Фидель, — инфаркт, мол… Кашляю… В желудке рези… — Я был. Он меня выставил. — Явшиц совсем одичал, — заметил Воликов, поглаживая Мамулю, — абсолютно… Прихожу как-то раз. Глотать, мол, больно. А он и отвечает: «Вы бы поменьше глотали, ефрейтор!..» Намекает, козел, что я пью. Небось сам дует шнапс в одиночку. — Не похоже, — сказал я, — дед в исключительной форме. Кирным его не видели. — Поддает, поддает, — вмешался Фидель, — у докторов навалом спирта. Почему бы и не выпить?.. — Вообще-то да, — говорю. — Я слыхал, он Максима Горького загубил, еще когда был врагом народа. А в шестидесятом ему помиловка вышла… Леа… реали… реалибитировали его. А доктор обиделся: «Куда же вы глядели, пока я срок тянул?!.» Так и остался на Севере. — Их послушать, — рассердился Воликов, — каждый сидит ни за что. А шпионов я вообще не обожаю. И врагов народа тоже. — Ты их видел? — спрашиваю. — Тут попался мне один еврей, завбаней. Сидит за развращение малолетних. — Какой же это враг народа? — А что, по-твоему, — друг? Воликов ушел помочиться. Через минуту вернулся и говорит: — Альма совсем одичала, начисто. Лает на меня, как будто я чужой. Я раз не выдержал, подошел и тоже — как залаю. Напугал ее до смерти… — На ее месте, — сказал Фидель, — я бы всем, и цирикам и зекам, горло перегрыз… — Нам-то за что? — поинтересовался Воликов. — А за все, — ответил Фидель. Мы помолчали. Было слышно, как в чулане пищат щенки. — Ладно, — сказал Воликов, — так уж и быть. Он достал из-под матраса бутылку вермута с зеленой этикеткой: — Вот. От себя же и запрятал… И сразу нашел. Вермут был запечатан сургучом. Фидель не захотел возиться, ударил горлышком о край плиты. Мы выпили из одной кружки. Воликов достал болгарские сигареты. — Ого, — сказал Фидель, — вот что значит жить без начальства. Все у тебя есть — шнапс и курево. А один инструктор на Весляне, говорят, даже триппер подхватил… За окном сержант Мелешко подвел взвод к уборной. Последовала команда: — Оправиться! Все остались снаружи. Расположились вокруг дощатой будки. Через минуту снег покрылся вензелями. Тут же возникло импровизированное соревнование на дальность. Насколько можно было видеть, победил Якимович из Гомеля… — 106 —
|