|
ограбление, достойное стать венцом всех и всяческих ограблений. Красота! Однако выяснилось, что по ночам Юпп уходил из дома. Как-то утром, проснувшись, я обнаружил его сидящим на полу среди веера фотографий, цветных постеров, черно-белых отпечатков и прочей полиграфической продукции. На всех снимках была представлена некая юная леди в разной степени наготы; вернее, у меня сложилось впечатление, что леди везде одна и та же, хотя с того места, где я лежал на ковре, трудно было с уверенностью сказать, обложился ли мой приятель множеством копий одного лика или это разные лица. - Познание - тяжкий труд; особенно когда это связано с исследованием прошлого, - объявил Юбер. - Да? И кто же это? - Та самая мадемуазель, что красовалась на обложке журнала, купленного на вокзале. - И где ты всем этим разживился? - У фотографа. Он вручил мне всю пачку. В придачу и адресом поделился. - Чертовски мило с его стороны. - Ну, знаешь ли, попробуй-ка сам отказать посетителю, решившему пощекотать твою левую ноздрю дулом пистолета! - А я-то думал, ты отказался от насилия... - Отказался. Я очень аккуратно пропихивал дуло в ноздрю. Очень осторожно. Я и сказать-то ничего не сказал, но люди в таких ситуациях почему-то воображают бог весть что... Просто пистолет был такой холодный, а его ноздря казалась такой теплой и ухоженной... Мне было интересно - влезет туда дуло или нет? И знаешь, у него такая работа, что там, в студии, должна быть понапихана куча всяких сирен, звоночков - мало ли чего... О безопасности он основательно позаботился... Я, так сказать, оценил. Мне пришлось поискать концы. Журнал-то был не первой свежести, фотография - и того древнее, так что след был довольно сомнительный. Пришлось порасспросить сперва управляющего той лавчонкой, потом - владельца, поставщика... Попутно узнал много интересного... И заметь - я всего лишь однажды стал тыкать — 252 —
|