|
Обыскивая, мусора даже приседали и обхлопывали икры над ботинками. Но в материальном смысле Александр давно разоружился. Он поднимает голову. Слабенько помигивают звезды. Моральный закон? Но никакого закона он внутри не ощущает, и это странно, потому что звезды, они все те же, что во времена... - В отличие от Канта, за которого ты пытаешься схватиться, как за соломинку, - говорит Адам, читая его мысли, - я лично всю жизнь дрочить не собираюсь. Тем более на звезды. - А что ты предлагаешь? - Что могу я предложить? Некоторым в этой жизни везет по-крупному. Вот наш старшой, на мастера идет. Я, правда, отошел сейчас от гоп-компании, но он доверяет мне по-прежнему. Его новая кадра, так она сама берет. Предположение пугает Александра: - Куда? - А в ручки в девичьи. "Можно с ним поиграть?" - "Ну, поиграй..." Сам руки за голову и наблюдает. Можешь себе представить? Везет же людям! - Старшому сколько? - Ну, двадцать, - неохотно признает Адам. - Четыре года разницы. - Да. Световых!.. Привилегированные кварталы за парком выходят на Круглую площадь, она же Победы. Над крышами торчит сорокаметровый Обелиск, озаренный до своего орденоносного шпиля. Адам сообщает про "наше дело Профьюмо", когда бригада вешателей флагов увидела в окне на Круглой забаву под названием "ромашка" - знаешь? Игры взрослых людей. Ставят своих чувих локтями на круглый стол, где банк, и понеслась. Лежит себе во зле сей мир и ловит кайф. А мы? - Любви мы ждем. - Любви я не хочу. Живую дайте! - Стратегия проста: попытки множить. Ходить на танцы. - Уже сходили. - Расширить радиус. Районные дома культуры, заводские. ДК камвольного. Там, говорят, элементарно. - Нож под ребра тоже. - Тогда по вузам. Университет. Пед. Мед. И все произойдет. - Как, как произойдет? - В том-то и дело, что предсказать нельзя. Я, например, однажды вышел к самой грани. Уже в одних трусах была. При обстоятельствах, которые до этого в кошмаре мне бы не приснились. - А вдруг до этого сосулька в голову? Или арматурой забьют, как одного из нашей гоп-компании? Когда я начинаю думать, что могу просто не дожить, мне хочется со всем этим покончить сразу! Он сотрясает галерейку, выдергивая из стены крепежные штыри. Осыпаясь, снег оголяет ржавые прутья, которые держат их на весу под самым куполом обсерватории. Исподволь противодействуя Адаму, Александр сжимает кулаки. Обледенелые перила протаивают, и в этом прикосновении железа он чувствует весну. - Т-товарищ, верь. Взойдет она. - Боюсь... - Взойдет. Пленительного счастья. - К тому времени, боюсь, произойдет утрата интереса к звезде как таковой. — 47 —
|