|
- Чего? (Не "Почему?") Он прикладывает ладонь к вместилищу души, которая болит. - Яичко, может, тогда свари? Ну, сам смотри... Под взглядом Александра отчим начинает наворачивать. - Чего ты такой? В твоем возрасте я гвозди мог переварить. В войну раз, помню. Вторые сутки не жрамши. Наступаем натощак всем Третьим Украинским, прем так, что кухни полевые нас догнать не могут. Тут танк на что-то наезжает. Выглядываем. Труп - но только лошади. Осколком ее свалило. И что ты думаешь? Поскольку это фигура речи, пасынок молчит. - Нарубили мерзлятины, огонь развели по-быстрому, зажарили, кинули за милую душу и вперед: "За Родину, за Сталина!" Даже изжоги не было. Вот так-то. - Богатыри - не мы. - Я хотел высказать другое... - Заранее согласен. Ты Голиаф, а я Давид. - Не понял? - Ты сибиряк, я - с питерской гнильцой. Ты продукт тысячелетия России, а я - советской власти. После ваших завоеваний и побед, естественно, что мы слегка недомогаем. Все наше поколение. С мозгами набекрень... Отчим, дожевав, проглатывает. - Давай не будем - а? В кои-то веки по-мужски сидим. Александр заглядывает в заварной чайник. - Вот чайку - это я понимаю. Покрепче сделай мне в мой фирменный... То есть - в подстаканник с медальоном, в котором старческое личико Суворова в голубом парике. Глядя, как ему наливается черная заварка, отчим говорит: - С коммунизмом в башке и с наганом в руке... Хорошая чья-то строка! Что бы мне ни говорили там про лагеря, а я останусь при идее. Нашей! - Главное, по-моему, человек. - А что такое человек? Это и есть идея. Александр мотает головой. - Что нет? - Человек, он больше. Может быть, меньше человечности, но больше любой идеи. Нашей, в том числе. - Слова! Нет идеи, нет и человека... Отчим сотрясает коробок, опаляя бесчувственные пальцы, раскуривает трубочку - дешевую и с совершенно неуместным Мефистофелем. - Пф-ф... Вот тебе из жизни случай. Начальник штаба у нас тоже язвой страдал. Кроме молока, организм ничего не принимал. Корову за собой возил. От Москвы довез до Сталинграда. А после Сталинграда - на мясо ее отдал. Язву сняло, как рукой. Зарубцевалась! В процессе окружения и полного разгрома Шестой армии фельдмаршала Паулюса. Спросишь, почему? А я отвечу! Потому что как вся страна, так и каждый отдельно взятый организм максимально мобилизовал все силы. Один народ, один Вождь, одна цель. Победа! А сейчас? Смотрю я на тебя. Восемнадцать лет, а уже хроник. Почему? А потому что время на дворе больное. Гнилой либерализм - это ведь не просто слова для оскорбления. Думаешь, отец - тупой, бесчувственный ретроград? Сталинист, как вы говорите? Да у меня, сынок, может быть, сердце кровью обливается. Разложили они вас. Потерянное вы поколение. — 132 —
|