Дорога перемен

Прошло еще двадцать минут, но мы таки подъехали к полицейскому, с которым разговаривала Ребекка.

— Прошу прощения, — обращаюсь я к нему, перегнувшись через ветровое стекло. — Честно говоря, мы не знаем, куда едем.

— Выбор невелик, мадам. Город оцеплен из-за сноса здания.

Мы слепо следуем за другими машинами. Проезжаем центральный почтамт, пересекаем стоянку перед ним. Переезжаем реку и наконец добираемся до места, где остальные уже остановились и беспорядочно паркуют машины. Я ловлю себя на мысли о том, как мы будем отсюда выбираться, когда шесть других машин облепили нашу собственную, словно лепестки. Проходит торговец футболками с надписью «Я видел Миннеаполис до того, как изменилась линия горизонта».

— Что ж, пошли.

Мы выбираемся из машины и идем за людьми, которые торопливо тянутся на восток, словно пилигримы. Идут целыми семьями, отцы несут маленьких детей на плечах. Мы доходим до места, где все останавливаются. Начинают устраиваться на ступенях, перилах, билбордах — везде, где находят свободное местечко. Идущая рядом с нами женщина останавливается и протягивает своему спутнику пенопластовый стаканчик. Наливает в него кофе из термоса.

— Не могу дождаться, — говорит она.

Мы с Ребеккой оказываемся рядом с крупным румяным мужчиной во фланелевой рубашке с отрезанными рукавами. Он держит упаковку из шести баночек пива.

— Прекрасный день для сноса, — улыбается он нам.

Ребекка спрашивает, знает ли он точно, какое из зданий — здание компании «Пилсбери».

— Сейчас вот это. — Он указывает на большой небоскреб из хрома и стекла. — Но раньше было вон то. — Он ведет пальцем по горизонту к приземистому серому зданию — бельму на глазу у современных построек. Неудивительно, что его хотят снести.

— Неужели они не пытались продать здание? — интересуется Ребекка.

— А кто его купит?

Собеседник протягивает ей пиво, но она говорит, что ей еще рано употреблять спиртное.

— Как хочешь, — фыркает мужчина. — Могла бы и схитрить. — Спереди у него не хватает зуба. — Вы являетесь свидетелями исторического момента. Это здание стояло здесь всегда. Я помню времена, когда оно было единственным высотным зданием в Миннеаполисе.

— Все меняется, — говорю я, потому что вижу, что собеседник ожидает ответа.

— И как они будут это делать? — спрашивает Ребекка.

При этих словах женщина по другую руку от Ребекки поворачивается и вмешивается в наш разговор.

— Динамитом. Они заложили его на всех этажах, поэтому здание должно обрушиться последовательно.

Кто-то кричит в невидимый громкоговоритель:

— Мы не можем сносить задние, пока все не отойдут за оранжевую линию!