Диагноз и другие новеллы

Проблема ныне заключалась не в том, чтобы оставаться трезвой, а в том, что она не чувствовала себя достаточно трезвой. Если бы купить себе напиток, заставивший бы её протрезветь ещё сильнее, чем она была, она пошла бы на это. (Почему не придумали такой напиток?)

ЕННИ ОГЛЯДЕЛАСЬ в зале отправления.

Несколько пассажиров, похожих на пингвинов, сидели за бутылкой водки или с чашкой кофе в холодном помещении. Склонившись над кейсом с документами. Или хорошенько укрывшись за развёрнутой газетой. Но большинство дёргалось и прыгало во все стороны, совершенно механически, словно в старых немых фильмах.

Люди они были современные. Они напоминали ей роботов. Одному за другим приходилось посылать телеграммы в разные города.

За дверью небо было ясное и звёздное. И возможно — холодно. Но внутри здания было ещё холоднее. Ледяной ветер проносился здесь между людьми.

Енни почувствовала, как ночь манит её выйти на воздух. Да и никакого утешения здесь, в зале отправления, не найти. Никакой терпимости. Никакого примирения.

На воздух! — думала она. Выйти в ночь!

Было начало десятого. До отлёта оставалось ещё около часа.

А если она не успеет вовремя на свой самолёт, наверняка завтра рано утром в Осло полетит другой…

Багажа при ней не было. Ей надо было думать только о самой себе.

ПОНИМАНИЕ

ЗА ДВЕРЬЮ ЗАЛА ОТПРАВЛЕНИЯ почти совсем темно. Высоко над апрельской ночью висит ковёр, сотканный из сверкающего света. Каждая лампочка в этом узоре, похожая на грушу, блестит на тысячную долю ватта.

Енни прогуливается мимо автобусов, и такси, и всех взятых напрокат автомобилей. Не быстро, но решительным шагом. Она пересекает дорогу и отправляется в берёзовую рощу.

Во мраке роща выглядит как неприступная непроходимая чаща. Но Енни находит тропку, что скользит меж стволами.

Она узнаёт терпкий, почти кисловатый запах весны. Запах прелой земли. Но и сладостное благоухание пробуждающейся жизни. Это даёт ей ощущение чего-то неподдельного, первобытного…

Она прикасается к стволам деревьев, цепляется за свисающие вниз ветки, ощупывает крошечные почки. Потом надолго останавливается и крепким объятием охватывает берёзовый ствол.

Это — мой мир, думает она. Вот таков он здесь и есть…

ОНА УХОДИТ так далеко, что уже не видит огней аэропорта. Будто посторонний шум, доносится ужасающий грохот, с каким начинает работать двигатель реактивного самолёта.

Она выходит к прогалине в лесу. Здесь она садится на пенёк. Она разгребает руками траву, ощущает пальцами холодную землю.