Чужое сердце

– Стремлением к религиозной свободе в наше время никого не удивишь, – сказала я, стоя перед судьей Хейтом на открытии заседания. – Одно из самых знаменитых дел слушалось более двухсот лет назад и не в нашей стране – хотя бы потому, что нашей страны тогда еще не было. Нескольким людям, посмевшим верить в нечто отличное от статус-кво, в принудительном порядке пытались навязать политику англиканской церкви. Но, чем подчиниться, они предпочли отправиться в неведомые земли, отделенные от них океаном. Однако пуритане настолько любили религиозную свободу, что не хотели ни с кем ею делиться и зачастую преследовали иноверов. Именно поэтому основатели новой нации – американской нации – решили положить конец нетерпимости и провозгласили свободу вероисповедания краеугольным камнем своей страны.

Суда присяжных не было, а значит, обращаться я должна была к одному лишь судье. Однако зал был полон. Присутствовали репортеры с четырех каналов, получивших разрешение судьи, адвокаты по защите прав жертв, сторонники и противники смертной казни. Шэя поддерживал лишь один человек – мой первый свидетель, отец Майкл, сидевший за столом истицы.

Запястья и щиколотки Шэя были закованы в кандалы, талию опоясывала цепь.

– Благодаря отцам-основателям, написавшим Конституцию, в этой стране каждый человек имеет право на выбор религии. Каждый, включая смертников в тюрьме штата Нью-Хэмпшир. Конгресс даже подтвердил это законодательно, подписав акт, который гарантировал заключенным право на отправление религиозных обрядов при условии, что те не подвергают опасности других заключенных и не нарушают тюремный распорядок. И тем не менее штат Нью-Хэмпшир отказал Шэю Борну в конституционном праве на религиозные культы. – Я заглянула судье в глаза. – Шэй Борн не мусульманин и не чернокнижник, не светский гуманист и не приверженец бахаизма. В общем-то, его система религиозных верований не совпадает ни с одной известной мировой религией. Но это его система верований, и согласно этой системе, чтобы спасти свою душу, Шэй обязан после казни отдать сердце сестре своей жертвы. Что решительно невозможно, если в качестве способа казни штат отдаст предпочтение смертельной инъекции. – Я подошла ближе. – Шэй Борн осужден за самое, пожалуй, бесчеловечное преступление в истории нашего штата. Он неоднократно подавал апелляции, и все они были отвергнуты, но при всем при том он не намерен оспаривать решение суда. Ваша честь, он знает, что скоро умрет. Он просит лишь о соблюдении законов этой страны – в частности, тех законов, которые гласят, что все имеют право отправлять религиозные обряды где угодно, когда угодно и каким угодно образом. Если штат согласится на казнь через повешение и посодействует дальнейшей передаче органов, это никоим образом не будет угрожать безопасности остальных заключенных и не повлияет на тюремный уклад. Зато для Шэя Борна это станет самым значительным личным достижением: он сможет спасти жизнь маленькой девочки и в то же время спасти свою душу.