|
Все, поток прорвался. Больше сдерживать слезы у нее не было сил. – Шарлотта! Да что случилось? Она подняла голову, чувствуя, как слезы текут по лицу, потом снова ее опустила. – Да так, ничего, просто неудачный день, вот и все. Ну вот, первая легкая судорога уже пробежала по телу. – А мне кажется, тут дело не просто в плохом дне. Может, я могу чем-то помочь? Дальше сдерживать конвульсии было невозможно. Она уткнулась в плечо Эдаму и зарыдала. – Постой-ка, дай я их положу. Парень наклонился и сложил книги прямо на пол у стены. Разогнувшись, слегка приобнял Шарлотту, а она, положив голову ему на грудь, продолжала судорожно рыдать. – Эй, ну все, все, успокойся. Ш-ш-ш, – сказал Эдам. Проходившие мимо студенты смотрели на них. – Может, пойдем вниз? В зале открытого доступа можно забраться куда-нибудь между стеллажами и поговорить спокойно. Шарлотта могла только покивать, не отрывая головы от его груди и с трудом переводя дыхание. Эдам оставил книги прямо на полу и, продолжая обнимать Шарлотту, медленно повел девушку к лестнице. – О, Эдам, – сказала она слабым, прерываемым рыданиями голосом, – но ты не должен… А как же книги? – Ха. Не волнуйся. Никто их не тронет. Это сплошные тайны из истории религии. Никто не поймет, в чем суть матрицы этих книг. Если разобраться, то разрыв Генриха Восьмого с Римом был важнейшим событием в новейшей истории. После этого начала развиваться вся современная наука. Думаешь, случайно все отцы-основатели современной биологии, в особенности науки о человеке, были англичанами либо голландцами… Ой! Эдам даже замолчал от неожиданности, когда Шарлотта обняла его за талию и пошла рядом, положив голову ему на плечо. Впрочем, рыдания продолжали душить ее, отчего голова скатывалась с плеча Эдама то вперед, то назад. – Все будет хорошо, – заверил ее Эдам. – Тебе просто надо выплакаться. Я с тобой, милая. Даже несмотря на слезы, на ужасное состояние, на всю глубину ее страданий, слова «я с тобой, милая» как-то покоробили Шарлотту… показались ей какими-то страшно неуместными… пафосными… в общем, отстойными… Ну какая она ему, спрашивается, «милая»? И «тебе надо выплакаться» – это еще что значит? На основании какой убогой теории, придуманной убогими для убогих, Эдам предлагает ей такое решение проблемы? Там, в горах, где она выросла, принято было «держаться», и этому было свое объяснение: считалось, что эмоциональный раздрай заразителен для окружающих… Там, в горах, мужчины сильные… Но в то же самое время Шарлотта понимала… что у нее нет никого, кроме Эдама. — 643 —
|