|
– Привет, Джоджо. – Почему-то ему показалось, что сейчас как никогда важно, чтобы Кёртис Джонс с его мрачным и даже угрожающим видом понял, что он, Эдам, кого-то тут знает. Джоджо лишь тупо глянул на куратора. На лице его не дрогнул ни один мускул. Либо он не узнал Эдама, либо почему-то решил не признаваться в знакомстве с ним. Эдам помахал рукой и сказал еще раз, уже громче: – Привет, говорю, Джоджо! Тот молча, без улыбки кивнул и вернулся к разговору с Чарльзом Бускетом. Эдам сначала не поверил своим глазам: Джоджо демонстративно не хотел его видеть, не желал ни здороваться с ним, ни общаться. Ему явно не хотелось признаваться, что в его университетской жизни существует такой помощник-наставник, особенно в компании своих друзей спортсменов. Всего пару дней назад Эдам всю ночь писал за баскетболиста реферат, спасая его от неминуемой двойки, и вот теперь эта неблагодарная тупая скотина едва вспоминает своего спасителя и удостаивает лишь презрительно-небрежного кивка с каменным лицом! Кёртис Джонс смотрел все более недружелюбно. – Ну ладно. Сколько с меня? Эдам вытащил из кармана ветровки чек «Пауэр Пиццы», посмотрел на него и сказал: – Пятьдесят долларов семьдесят четыре цента. Джонс взял чек двумя пальцами и поднес прямо к носу. – Дай-ка посмотреть. – Взглянув на итоговую сумму, он сурово сдвинул брови и произнес угрожающим голосом всего одно слово: – Охренеть. Кёртис поглядел на Эдама так, словно тот пытался провернуть какую-то аферу за его счет. Явно нехотя он полез в карман брюк, вытащил толстую пачку купюр, сжатую толстой золотой клипсой, порылся в ней, отслюнявил две бумажки и протянул Эдаму. Затем отвернулся и шагнул в глубь комнаты, не говоря больше ни слова – не попрощавшись и уж тем более не поблагодарив. В тот момент, когда к нему обернулась широкая спина, Эдам уже понял, какие именно купюры у него в руках. Пятьдесят долларов и один. Пятьдесят и один? Двадцать шесть центов чаевых? Нет-нет, не может быть. Наверняка Кёртис Джонс сейчас вернется и даст ему настоящие чаевые. Но этого не произошло. Эдам был просто потрясен. Заказ на пятьдесят долларов! В конце концов, какая разница, кто заказал такое количество жратвы! Нет, нельзя позволять этому жлобью вытирать о себя ноги. Эдам постарался собрать в кулак всю свою волю и смелость. – Эй, минуточку, – начал он. Он хотел сказать: «Минуточку, Кёртис», но обратиться так фамильярно у него бы не хватило духу, но в то же время он был слишком зол, чтобы официально и одновременно униженно сказать «мистер Джонс». Еще не хватало перед ним пресмыкаться, подумал Эдам, но тут же сообразил, что Джонсу не будет ни жарко, ни холодно, как к нему ни обратись: он просто не услышал бы его в гуле голосов и завываниях «образцового рэпа» С. С. Гуд Джукинга. — 189 —
|