|
Многоэтажный и многоквартирный дом оказался вовсе не столь уж большим и многоэтажным – обычное довольно обшарпанное кирпичное здание в четыре или пять этажей. В тесном подъезде висело всего два десятка почтовых ящиков, а дальнейший путь внутрь здания преграждала стеклянная дверь с домофоном. Сквозь матовое стекло Эдам увидел узкую лестничную клетку с лифтом – и то слава Богу. Держать в руках стопку из пяти коробок пиццы и одновременно искать нужный номер на домофоне было невозможно. Эдаму пришлось поставить ее на пол. Джонс, ЗА… Где этот Джонс, ЗА?.. Он нашел нужную кнопку, нажал, подождал, пока щелкнет замок, толкнул дверь и проделал ставший уже привычным акробатический этюд: придерживая дверь пяткой, нагнулся и поднял коробки с полу. Твою мать! Пинок дверью пониже спины ничуть не улучшил его настроения. Ну почему все так по-идиотски получается? Почему он, явный избранник судьбы, все время попадает в такие ситуации? Ну как так может быть, что он, Эдам Геллин, вынужден развозить пиццу по каким-то трущобам захудалого района в маленьком заштатном пенсильванском городишке, доставляя эту идиотскую жратву идиотам, как раз и заслуживающим только таких помоев, и при этом еще получать пинок под зад от кретинской стеклянной двери, преисполненной собственной важности и одержимой идеей обеспечить безопасность внутреннего пространства, на которую какой-то недоумок поставил слишком тугую пружину? Итак, настроение было испорчено, да и ушибленное мягкое место изрядно болело. Выйдя из лифта на четвертом этаже, Эдам оказался в холле, куда выходило не то семь, не то восемь абсолютно одинаковых дверей. Впрочем, долго гадать, за какой из них страждущие ждут не дождутся пяти коробок пиццы, ему не пришлось. Утробный хохот, крики, гул множества говорящих одновременно и пытающихся перекричать друг друга голосов и заунывные звуки синтезатора, сопровождающего так называемый «образцовый рэп», по всей видимости, «Эллиптический ездок» некоего С. С. Гуд Джукинга, – все это доносилось из-за одной двери, где, бесспорно, и находилась квартира ЗА заказавшего пиццу Джонса. «Судя по всему, веселятся здесь черные», – отметил про себя Эдам. Умом он, конечно, понимал, что нет никакой разницы в том, какой цвет кожи у заказчика. Но где-то в глубине души, запертой внутри грудной клетки, он позволил себе усомниться в этом. Однако сомневайся – не сомневайся, а работать надо. Юноша подошел к двери, сделал глубокий вдох и нажал кнопку звонка. За дверью ничего не изменилось – голоса и музыка звучали все в том же ритме. Ему пришлось позвонить четыре раза, пока дверь открылась. Перед Эдамом возник возвышающийся, словно небоскреб, чернокожий парень с бритой головой, одетый в мешковатые штаны и футболку, максимально открывающую и подчеркивающую его рельефную мускулатуру. При виде этих могучих плечевых мышц, бицепсов и предплечий Эдам даже заморгал. Великан был подсвечен из-за спины чем-то вроде неяркой мерцающей голубой цветомузыки – по-видимому, от телевизора. В полумраке Эдаму удалось разглядеть еще несколько черных лиц: под медленный, эксцентричный ритм «Эллиптического ездока» компания о чем-то оживленно болтала. Из квартиры в холл тотчас же потянуло странным сладковатым запахом. — 187 —
|