|
Аллегория получилась вполне реальной, ведь Культура, несмотря на помпезность постройки и пышность форм, в конечном итоге оставляет человека в темноте невыясненных вопросов, из которой выползают чудовища страстей. Таня не зря обижалась на своих профессоров: промучив ее столько лет, переполнив голову анфиладами вычурных знаний, они выпустили девушку в мир неподготовленной к реальной жизни. Научившись хорошо анализировать тексты, Таня оказалась не в состоянии критически оценить жуликов и шарлатанов, вооруженных знаниями в той области, о которой Таню не удосужились поставить в известность. Впрочем, и сами профессора с легкостью проваливались в западню, накалываясь, точно бабочки на иголку, на меч Мирзы: не зря же Абай говорил, что из докторов и кандидатов наук, перебывавших в их сакле за полгода, можно было бы с легкостью составить научную конференцию. В здании стоял промозглый, застарелый холод, как видно, на отопление денег тоже не хватало. Огромный холл, совершенно пустой, освещался такой же тусклой лампочкой, как перед входом, у двери, в тулупе и валенках, живописно возвышался вахтер – старый дед, весь обросший седой бородой. – Куда путь держите? – провозгласил он, демонстративно загораживая дорогу. – На собрание психометрического общества, – отозвался Мотл. – Неужто вы меня не признали? Я же Мотл, а это наш гость, психометрист из Реховота. – Признать-то, может, и признал, – сурово отвечал дед, – а спросить положено. Нас тут не на чай-сахар поставили, а службу нести. Ну-ну, хоть стой, хоть падай! Такие живописные типы остались, наверное, лишь в глухих местах, без света и отопления. Впрочем, его лицо мне откуда-то знакомо, у меня ведь абсолютная память на лица, но вспомнить не удалось. Возможно, просто расхожий типаж, для полного соответствия берданки не хватает. Мы поднялись на второй этаж. Мотл, придерживая меня за рукав, словно опасаясь, будто я упаду на темной лестнице, негромко сообщил. – Очень интересный дед, горит психометрией, ходит на все уроки, аккуратно записывает упражнения в тетрадочку, пробует выполнять. Семьи у него нет, свободное от службы время просиживает с ребятами из общества. Продвигаться ему тоже некуда, какое продвижение в его возрасте, разве что к последней черте, но своим присутствием он придает занятиям этакую ретроспективу, солидность, что-ли. В общем, полезный в нашем деле человек. В небольшой комнате собралось около тридцати девушек и парней, действительно, совсем юных. От их дыхания, свежего тепла молодых тел, воздух нагрелся: большинство расстегнули куртки и пальто, усевшись на стульях в непринужденных, расслабленных позах. — 344 —
|