|
Анна говорит, что знает один хороший итальянский ресторан недалеко от ее квартиры на Кристиансхаун. Мы делаем крюк, чтобы размять ноги. Я спрашиваю, не надо ли зарезервировать столик, но она говорит, что для нас найдут место. Меню у входа в ресторан не видно, однако в стеклянном шкафчике висит дощечка. Рыба дня, морской волк за двести крон. Мы заходим в ресторан. Стены покрыты белой штукатуркой в деревенском стиле, застланные белыми скатертями столики расположены на порядочном расстоянии друг от друга. Рядом с баром крутящаяся латунная пластина с пирожными. Стойка из отполированной стали, сзади в стене пробита большая дыра, через которую видна кухня. К нам сразу подходит официант. Не спрашивает, зарезервировано ли, и хотя народу много, он находит для нас столик в центре зала. Мне непонятно, знает ли он Анну; если и знает, то виду не подает. Нас любезно и профессионально обслуживают, хотя мы и не одеты, как другие посетители. Он подает нам меню, винную карту кладет рядом с Анной. Так, понятно, он ее знает. Я пролистываю меню, названия блюд стоят по-итальянски, большими буквами, затем внизу идет крошечное описание на датском. Сперва я прищуриваюсь, как старичок, но, уверившись, что правильно прочитал цены, готов потянуться за таблетками: сто пятьдесят крон за закуску, маринованную сельдь. Сто двадцать пять – за суп с шафраном. – Ты что-нибудь выбрал?.. – Не уверен… в больнице нам нечасто давали карпаччо или мидий в белом вине. – Можно, я закажу? Я знаю, что тебе нужно. Официант вернулся раньше, чем я докурил. Анна заказывает, в том числе антипасту и, на горячее, салтимбокку для меня и кабанину для себя. Открывает винную карту и показывает пальцем, официант кивает, забирает меню и карту. Вскоре подают антипасту. Два больших блюда с разнообразными закусочками: баклажаны, фаршированные хлебными крошками грибы и сыр. И кростини – так, по словам Анны, называются поджаренные ломтики хлеба с разной начинкой. Тапёнада из оливок, сушеное то, сушеное се. Вино открывают при нас. И хотя я понятия не имею, что именно мы пьем, прежде чем я кивну официанту, мне позволяют его попробовать, поболтать в бокале и сделать глоток. После этого официант наполняет бокал Анны, затем мой. Кусочки хлеба убегают от вилки, так что я следую примеру Анны и ем их руками. Мы запиваем их большими глотками красного. Вино – это что-то из того времени, когда мы еще не были больны. – Так ты читал об этом карлике-извращенце? – О Лотреке? – Да. Сколько ты прочел? — 72 —
|