Письма Амины

Тут все снова становится твердым и острым. Кто-то тащит мое тело. Звук возвращается. Я лежу на спине и смотрю в сводчатый потолок бассейна. Мне в нос вдувают воздух. Я кашляю, изо рта по груди течет теплая вода.

Я прислоняю голову к холодному автобусному стеклу. Болтают меньше, чем по дороге туда. Ляйф и новенький потихоньку поглядывают на меня с переднего сиденья. Карин сидит рядом со мной. Смотрит на меня с досадой. Во рту ощущается вкус хлорки, глаза болят, в носу щиплет.

В больнице я делаю все, что мне велят. Ложусь на кровать. Мне дают таблетки, я не замечаю. Еще тяжелее голова уже не станет. Дверь в комнату оставляют открытой, и время от времени ко мне заглядывает санитар. Под брюками на мне по-прежнему мокрые плавки. Карин пошла со мной в мужскую раздевалку и попросила молодого спасателя помочь меня переодеть. Ляйф издавал громкие смешки, приспускал свои плавки и показывал член. Карин нервничала и злилась, наверняка ей влетит, когда мы вернемся. Они натянули на меня рубаху и надели брюки поверх плавок, потом, наверное, забыли об этом. Пятно темнеет на старом месте у дверного косяка.

46

Меня снова вызывают к врачу, к молодому врачу, заместителю Петерсона. Сидя за большим, темного дерева письменным столом, он пытается выглядеть старше. Голубая сорочка, «лекторские» очки. С ролью он справляется. Пробудет здесь какое-то время и поймет, что ему не нужно походить на врача, у него для этого бейджик есть.

Я сажусь за стол. Он с досадой на меня смотрит. С досадой и немного со злостью, как будто я нарушил договор.

Откашливается – наверное, у Петерсона научился.

– Теперь нам, естественно, придется подумать о мерах предосторожности. О бассейне в обозримом будущем и речи быть не может.

– Никакого бассейна.

– Нет, и нам, конечно, придется пересмотреть ваши препараты.

– Да.

– Вам придется задуматься о том, что, когда делаешь что-то… такое, как в бассейне… то это касается не только вас. Наиболее уязвимые из наших пациентов легко могут выйти из равновесия от таких переживаний.

– Мне жаль.

– Да… Хотите еще о чем-нибудь поговорить?

Он провожает меня до двери. Если в твоем детстве не было хорошей, солидной травмы, в которой можно покопаться, они быстро теряют к тебе интерес. Я их понимаю, им же нужно за что-то зацепиться.

Вновь поступившим вначале оказывают массу внимания. Особенно молодые психологи, они хотят доказать, что могут хотя бы кого-то спасти с помощью бесед, цветов и гимнастики. Так же как врачи находятся в поиске чудо-таблетки, которая снова превратит вас в продуктивного человека.