В зеркалах

— Мужчин и всякое, — повторила Джеральдина. — А к врачу ты не ходила, проверить голову? Тебе никто не говорил, почему тебе мерещится?

— Один раз, — сказала Филомена, — я гуляла возле Тьюлейна[35], искала себе парня и увидела молодого симпатичного — он стоял перед прудом с утками. Я подошла, хотела подружиться. А он, бедняга, перепугался, и что ты думаешь? Пошел и пожаловался на меня полицейскому. Студент, наверное.

— Ты его хватала, что ли? — спросила Джеральдина.

— Что ты. — Филомена открыла вторую бутылку пива. — Что ты. Полицейский забрал меня. Мы поехали в Благотворительную больницу, меня посмотрел доктор, но ничего мне не сказал. Меня послали делать рентген груди, а я надела пальто и домой. И с тех пор докторов не видела.

— Почему, думаешь, тебе мерещится?

— Сама не знаю, Джеральдина.

— А без очков ты их видишь?

— Без очков я вижу их, как все остальное вижу без очков.

— Черт, — сказала Джеральдина. — Надо тебе провериться.

— Мой босс то же самое говорит. Думаю, боится за мою работу. Но деньги я всегда приношу правильно и честно, так что он не очень требует.

— Думаю, можно попасть в большую беду, когда так подкатываешься к людям. Тебе еще сильно повезло. Больше, чем мне, ей-богу.

— Я не так плоха, как меня малюют, — сказала Филомена. — Но попадались и очень плохие. Иногда такие сумасшедшие, что только держись. Ну, совсем сумасшедшие.

— Что они делали?

— А, черт, я даже не помню. Когда вижу, что они такие, я на них внимания не обращаю.

— Ты в большую беду можешь попасть, я думаю.

— От этого никуда не денешься, — ответила Филомена. — Всегда какая-нибудь неприятность. Ты извини за любопытство, но ведь лицо тебе какой-то мужик испортил. Правда?

Джеральдина поставила свое пиво у изголовья кровати и потупила взгляд.

— Правда, — сказала она.

— Ну вот. Я когда дома жила, думала другой раз, что любовь, ее Бог сюда послал, как тростниковый сироп — можешь пойти в заросли и сосать, если собой хороша, или еще что. Но теперь мы с тобой знаем, что это не так. Когда я думала, что ничего не смыслю, меня ни один парень не то что не поцеловал — не дохнул на меня, а дохнул бы, я бы, знаешь, кончила бы, честное слово. Но теперь я знаю, что всё не так, и ты знаешь — от этого одни беды.

Джеральдина встала:

— Филомена, каждый ведет себя так, как знает, но ты что делаешь: ты подходишь к людям на улице и просишь, чтобы тебя выебли, — и пусть мне кто скажет, что это не то же самое, что вежливые знакомства между мужчинами и женщинами… даже в баре, черт возьми.