В зеркалах

— Извольте.

За столиком возле двери сидел коричневый человек в белом костюме и смотрел на них. Рейни прошел мимо него и вышел наружу, на серый утренний свет. Было прохладно и ветрено.

Мистер Клото вышел на тротуар и остановился, глядя вслед Рейни. Он стоял и вертел на пальцах перстни с драгоценными камнями.

Рейнхарт и Ирвинг шли в ногу через заставленную машинами площадку ко входу в туннель, украшенному знаменами. Из машин со всех сторон весело выпрастывались человеческие мирки — семьи шли в ряд, улыбаясь. Все шагали в ногу, как на параде; громко хрустел гравий. Чуть позади Рейнхарта шли Богданович, Марвин и брюнетка. В зеве туннеля, за знаменами, ярко горел свет и раздавалась музыка.

Все, кроме Ирвинга, накурились марихуаны, пока ехали.

— На нас все косятся, — сказал Ирвинг. — Надо было нацепить значки с эмблемой.

— Верно, — сказал Рейнхарт.

Верно, подумал он. Неловко идти вперед без значков. Голенькими.

— Нам следовало бы нести флаг, — заметил он вслух. — И идти под крики и трубы, танцуя перед ковчегом.

— Вам не кажется, — сказала брюнетка, — что это было бы чересчур по-еврейски?

— Мы и так выглядим евреями, — сказал Ирвинг. — Надо было нацепить значки.

— Надо было шагать под барабан.

— Надо было идти в нимбах и под куполом из радуг.

— Надо было прискакать на конях, — сказал Марвин.

— Знаете, — сказала черноволосая, — лучше всего было бы въехать на машине, и смотреть прямо из нее, как кино, и покуривать.

— Сегодня ничего такого, — мрачно объявил Рейнхарт. — Сегодня все по-другому.

— Сегодня мы сольемся с народом, — сказал Богданович, прищурясь на высокого темноволосого мужчину, который остановился перед ним с глумливой усмешкой. — Сегодня мы откроем новую эпоху.

— И что же за эпоха нас ждет?! — сказал Рейнхарт. — Сплошные флаги, музыка и холод заиндевелой титьки.

Они продвигались вперед к арке из знамен, Ирвинг во главе.

— Знаете, — сказал Богданович, — ужасно длинный путь сюда.

— По-моему, это только так кажется, — сказала брюнетка. — По-моему, он не такой уж длинный.

Толпа замедляла шаг у воронки туннеля, через которую вливалась на стадион. Ее озарили цветные огни, музыка разжигала ее нетерпение, ряды окутывала духота всеобщей доброжелательности. Рейнхарт и Ирвинг показали охраннику у ворот пропуска, подталкивая перед собой своих приглашенных.

— А эти кто? — спросил охранник.