|
Тридцать человек перед «К-баром» белой июньской ночью, плюс я: за домом, мочусь желтым в чужой зеленый сад. Перед тем как опять выйти к людям, засовываю в рот сигарету, будто она — такой фильтр для человеческих взаимоотношений. Human League [306]. Меня вдруг охватывает желание сделать ребенка всем стоящим тут девушкам. Только вот с кого начать? Марри протягивает бутылку шикарному личику (ц. 60 000). Как будто это верный способ. Рядом какой-то бомж. На шее у него запертый велосипедный замок. Case Closed [307]. Я поправляю очки. И — оп-ля! Вот и Хофи. Облегченная. — Давно я тебя не видел! Ты уже родила? — Нет. — Но по тебе ничего не заметно. — Ага. — Или ты свое пузо дома оставила? Оно у тебя портативное? Такая заочная форма? — Ну, можно сказать и так… — Аборт? — Да. — И мне ни слова? — А я должна была тебе все сказать? — Или хотя бы передать со своим папой. Он иногда заходит ко мне поболтать. — Он говорит, что ты псих. — Правда? Я… Я думал, он у нас специалист по зубам, а не по мозгам. С каких это пор зубные врачи стали решать, кто псих, а кто нет? — Чтоб это увидеть, не надо быть зубным врачом. — Значит, ты так решила. Что я ненормальный. — По крайней мере, у тебя с головой не все в порядке. — Ага, и поэтому ты решила сделать аборт? Решила не рисковать с сумасшедшей спермой? — Вот именно. Красный цвет с ее волос постепенно перешел мне на лицо. Злое молчание. Я бросаю недокуренную сигарету на землю. Меня начала бить дрожь. Я тщательно затаптываю ее ногой. Говорю, стараясь держаться спокойного тона: — Уж могла бы мне и сказать. — А я разве не сказала? — Да, но ты уже там все сделала без меня. Могла бы уж поставить отца в известность. До того, как его сына выкинули в помойку. Он, может, сам бы донес его до мусорного бака. Воздал бы долг… — До мусорного бака? — Ага. Или куда их выбрасывают? В водосток? — Эт-то еще что? Я же помню, ты сам хотел для этого вызвать службу по уничтожению вредных животных! А теперь еще обижается! Вот если б ты сам через все это прошел… — У меня тут просто был напряг… — У ТЕБЯ напряг? — Ага. — И какой же? — С нервами. А еще с финансами. Я так долго и упорно трудился, чтобы собрать на алименты. — Ну-ну… И как же ты трудился? — Да стеклотару собирал… пробирки… из-под искусственных детей. — Ах, вот как… — Хотя они мне никогда не нравились. — Кто? — Да «Искусственные дети». Отстойная группа. — 168 —
|