Лучше зажечь свечу, чем ругать темноту

Итак, возьмем с вами на заметку – манипуляторам на уровне чувств НЕ ВЫГОДНО РУКОВОДСТВОВАТЬСЯ ЗДРАВЫМ СМЫСЛОМ И ЛОГИКОЙ.

Вторая ошибка Шипучина – поддержание разговора с Мерчуткиной на том уровне, в тех декорациях, которые ей выгодны. Старухе нужно отвлечь внимание банкира от своей истинной цели. Истинная цель Мерчуткиной – получить жизненную энергию Шипучина. Но неужели, она придет в правление и прямо скажет правду?! Дескать, так и так, помогите ваше превосходительство, отдайте мне свою силу. Ее объявят сумасшедшей. Хотя она говорит правду. Поэтому Мерчуткина должна прятать свое истинное намерение, обставлять свою истинную цель антуражем, декорациями, целями, мотивами, приемлемыми в обществе. Просить денег – это нормально и понятно. А то, что за этой просьбой скрывается – не понятно, невозможно, странно.

Итак, возьмем на заметку – манипулятор на уровне чувств маскирует свою истинную цель «обоснованными» просьбами и претензиями.

Третья ошибка Шипучина прямо связана со второй – длительное удержание личного контакта с манипуляторшей. Он хотел ей объяснить, он думал, что она поймет; он тратил слова и силы; он приобрел раздражение, мигрень, приступ подагры и помутнение рассудка. А все отчего? От желания быть «хорошим», мягким, обходительным, деликатным, внимательным. Шипучин стал жертвой своего имиджа. Быть хорошим по отношению ко всем – невозможно. В основе этого желания нередко лежит «стереотип изгоя»: буду грубым – меня осудят, надо «быть хорошим», тогда меня примут.

Наш страх осуждения манипуляторы ощущают очень тонко, и умело его используют. Шипучин не выгнал Мерчуткину оттого, что боялся последствий. Она может поднять визг, это неприлично, что подумают люди и юбилейная делегация?

Но что же делать со страхом осуждения?, – спросите вы. В первую очередь, принять факт его существования. Да, он есть у всех, кто живет в обществе, это нормально. А дальше – почему бы не довести его до абсурда? Например, как это сделал герой миниатюры А. Житинского «Дуэль».

«Дошло до того, что он бросил в меня перчатку, но не попал.

Я поднял перчатку и протянул ему. Он взял перчатку двумя пальцами, как шелудивого котенка, сунул в карман, а пальцы вытер носовым платком.

– Значит, дуэль? – с удовольствием выговорил он, гордясь.

– Дуэль, так дуэль, – пожал плечами я.

– Выбирайте оружие, – сказал он и набрал в легкие столько воздуха, что чуть не полетел.

– Телефон, – сказал я. – Мне удобнее всего телефон.

В назначенный час ко мне пришел секундант. Я набрал номер, и дуэль началась. Первым стрелял он.