|
Отправился Здравый Смысл в терем царский в заморском облачении, а Знание дома остался. Придумали братья, что если младшего змеюка околдует, то старший должен будет с него чары снять. Здравый Смысл в покоях царских посла из себя изображает, за столом пирует, а дозорный его внутренний не дремлет. Видит он, как в мыслях хозяина иная вера появляется, как гордыня и тщеславие растут, как лень и жадность свою голову поднимают, как страх, что его другие обойдут, появляется. Тут дозорный тревогу забил. Да куда там! Не слышит его хозяин, разум потерял. То ли хмель его взял, то ли змеюка околдовать успела. Что делать дозорному? Рук и ног у него нет, не знает он как внимание хозяина к себе привлечь. Думал-гадал, да пошел на хитрость. Внушил хозяину своему мысль и желание, будто живот у него схватило, нужда особенная приключилась, а справить ее в тереме царском никак нельзя, до дома бежать срочно нужно. Раскланялся поспешно Здравый Смысл, живот подхватил, да вон из чертогов царских помчался. Вот уж царь Горох, да прислужники его всласть над «иноземцем» насмеялись, прозвищ обидных ему напридумывали. Да герою нашему и не до этого вовсе, скорей бы до дому добежать. Лишь порог дома родного пересек, как вздохнул с облегчением, вмиг вся особая нужда прошла. Что за чудеса! Опомнился Здравый Смысл, брата своего старшего признал, на лавку присел, пригорюнился. «Не справился я, брат, с твоим заданием, – говорит, – все позабыл, околдовала меня таки змеюка окаянная!» «Не кручинься, брат, – Знание его поддерживает, – знали мы на что шли. Главное, во время ты оттуда выбрался, не весь здравый смысл она в тебе усыпила!» «Ох, не разум мне помог, а тело!» – Здравый Смысл отвечает. «И то верно, тело наше – союзник хоть куда. Видишь, что мы с тобой узнали? когда на разум-то Манипуляция действует, тело наше на страже стоит, его ощущениям доверять надобно!». «Да я и к телу своему прислушиваться забыл, если б не нужда крайняя, в тереме змеюкином остался!» «Так оно, брат, и бывает! Даже в книгах мудрых про то написано: коли поймала нас Манипуляция в сети свои, то дозорный-то наш внутренний уже не к разуму, а к телу обращается!». «Так это мой помощничек меня из беды вытащил?». «Он, а кто еще за тебя постоит? Я ж дома оставался!». «Ну спасибо тебе, мой дозорный, мой помощничек!» – Здравый Смысл руку к сердцу приложил, и до земли поклонился. Перевели дух братья, передохнули, – напряженье-то немалое. А потом начал Знание брата расспрашивать, что его дозорный наблюдал. Поведал Здравый Смысл, что на пиру у царя начал он в пользе дела своего сомневаться, подумалось ему, как хорошо послом быть, на царских пирах гулять, чернецов гонять, красавиц обнимать. Рассказал он, как вмиг жизнь дома ему скучной показалась, захотелось ему страстно злата-серебра, прислужников покорных. Поведал, как на духу, он старшему брату, что вдруг себя слабым и ничтожным почувствовал, захотелось ему покровительства царского искать, а министров его чернить. Да как раз в этот момент нехорошо ему стало. — 48 —
|