|
Говоря далее о возможности перехода в царство романтических взаимоотношений, мы обнаружили, что просто представление себя тем, кто может жить в этом царстве, может стать для нее важным шагом в отвоевывании своей жизни у последствий насилия. Так как последствия насилия держали ее в заложниках социальной жизни, то, возможно, существует ряд важных аспектов социального опыта, которыми она до сих пор была обделена. Например, Джессика, на самом деле, не думала о мужчинах как о людях, *[Некоторые мужчины, которые были вовлечены в агрессивное поведение в отношении женщин, рассказывали нам, что одна из вещей, допускающих такое поведение, состоит в установке, что женщины, на самом деле, не люди. Один из приемов, с помощью которого Джессика строила историю о насилии, заключался в инверсии, то есть, на самом деле, мужчины — это не люди. Ее план подружиться с мужчиной показывал, что она начала деконструкцию этой истории.] поэтому дружба с мужчиной могла стать важным шагом. И теперь она знала, что ее интеллект может помочь ей подобрать надежного мужчину для ее проекта. Третья встреча Во время третьей встречи, месяц спустя, Джессика пребывала в беспокойстве по поводу событий, связанных с одной из ее подруг. По ее оценке, близкая подруга часто плохо обращалась с ней — критиковала ее, отказывалась разговаривать с ней — однако Джессика пока решила продолжать дружбу. Именно очередной из этих инцидентов причинял ей страдание. Убеждение в том, что другие их знакомые встали на сторону ее подруги, еще больше усугубляли это страдание. Я спросила Джессику, не является ли ее подразумеваемое желание как то изменить дружеские отношения частью ее проекта вызволения своей социальной жизни из-под диктата последствий насилия. Когда она рассмотрела это в этом свете, она подумала, что, хотя последствия насилия до сих пор влияли на ее взаимоотношения, сейчас она находится в точке поворота. Я напомнила ей о ее личных качествах, которые все более становились присущими ей — силе, интеллекте, способности испытывать теплые и нежные чувства, способность устанавливать связи — и поинтересовалась, какую пользу они могли бы принести в проблемных взаимоотношениях. Она решила возложить на свою профессиональную самость — ту часть себя, которая преуспевала в школе и на работе, и чьему интеллекту и силе она доверяла — ответственность за установление ограничений и принятие решений, связанных с тем, что ей следует делать, чтобы обезопасить себя в этих взаимоотношениях. Я спросила, думает ли она, что это побудит ее к тому, чтобы быть защищенной в других взаимоотношениях. Она полагала, что это так. — 81 —
|