|
Я спросила, что, помимо печали, отличает ее переживания. Она ответила, что ощущает себя в большей безопасности, более открытой и более понимающей. Она сказала, что этот процесс работал над тем, чтобы позволить существовать тем ее частям, которые уже изменились, и тем, которые были готовы и ждали перемены. Кроме того, он дал ей нечто, чем она могла жить ежедневно, ее новый имидж. Пятая встреча Вторая встреча произошла через месяц после четвертой. Весьма позитивный опыт Джессики в познании новых аспектов себя самой был прерван и позже разрушен наплывом зрительных образов воспоминаний о насилии, которому она подвергалась. Центральной была картина, когда ее дядя раз за разом вводил свой пенис ей в рот, тогда как ее отец наблюдал за этим. Когда она описывала это воспоминание, ее тихий голос дрожал. Она рассказала, что после этого она пошла в ванную, долго полоскала рот и потом уехала на велосипеде. Я была крайне удручена, выслушав рассказ об этом событии. Я посмотрела прямо в глаза Джессики и сказала: “Я сожалею, что это произошло с вами”. Затем, с ее согласия, я зачитала заметки о наших двух телефонных беседах, последовавших за нашей последней встречей. Похоже, она расслабилась и начала кивать головой, слушая мое чтение. Я сказала: “Вы говорили мне во время первой телефонной беседы, что знаете, что вы за личность. Если бы вы действительно обладали этим новым имиджем и оглянулись бы во времени, используя то знание и чувства, что присущи этому имиджу, что бы вы ценили в той себе, которая прошла через это унижение?” “Ценила?” — спросила она. “Да, что может быть ценного, и чему вы можете научиться у той себя, которая пережила насилие?” Предавшись воспоминаниям, Джессика обнаружила, что она была сильной и жизнерадостной, и, по некоторому размышлении, она даже признала, что была творческой личностью. Она начала тихо всхлипывать. Она сказала, что в прошлом, когда на нее накатывали воспоминания такого рода, она чувствовала беспомощность, ужас, никчемность и стыд, но она была уверена, что сейчас она впервые ощутила скорбь о том, что она перенесла. Она сказала, что скорбь кажется ей хорошим, чистым чувством. Это говорило ей о том, что она заслуживает той печали, вызванной тем, что с ней произошло. Мы согласились, что это светлая скорбь. Третий телефонный звонок Три недели спустя Джессика позвонила мне и сказала, что она подумывает о том, чтобы отменить следующий сеанс. Ее жизнь не была совершенна, но она чувствовала себя свободной. Ее направлял новый имидж, и ее воспоминания утеряли свою власть над ней. Кроме того, ее машина сломалась, когда она возвращалась домой с последней встречи, и ей пришлось провести ночь в отеле. Когда все было действительно плохо, трехчасовая поездка в один конец, казалось, имела смысл. Однако теперь ее жизнь текла более гладко, и тратить шесть часов на поездку, похоже, не стоило. Она отказалась от сеанса, договорившись со мной встретиться через месяц. — 84 —
|