|
* К каким заключениям о ваших взаимоотношениях вы пришли в результате этой проблемы? * К каким обнаруженным вами формам поведения вы стали прибегать в связи с ситуацией, которую вы описали? * Пробуждает ли ситуация, которую вы описали, особые чувства в вашей жизни? * Как вы думаете, какие установки могли бы оправдать/объяснить те формы поведения, которые вы описали? *[Глядя на некоторые из этих вопросов в черно-белом изображении, мы видим, что они могут звучать так, как если бы мы были вовлечены в серьезное противостояние. Это не так. Наше использование экстернализующего языка делает возможным наше взаимное (с людьми, с которыми мы работаем) разгадывание ответов на эти вопросы.] * Что стоит на пути развития тех типов взаимоотношений, которые вы хотели бы иметь? Поскольку все эти вопросы помогают людям различить те особые убеждения, практики, чувства и установки, мы спрашиваем о: 1. истории взаимоотношения человека с этим убеждением, практикой, чувством или установкой, 2. контекстуальных влияниях на это убеждение, практику, чувство или установку, 3. последствиях или результатах этого убеждения, практики, чувства или установки, 4. взаимосвязи с другими убеждениями, практиками, чувствами или установками и 5. тактиках или стратегиях этого убеждения, практики, чувства или установки. Мы задаем все эти вопросы в контексте экстернализующей беседы. Заметили ли вы, что каждый из типов этих вопросов предполагает, что убеждение, практика, чувство или установка изолированы от человека, и служит тому, что, следовательно, развивает экстернализацию дальше? Как вам известно, мы обычно используем экстернализирующий язык каждый раз, когда мы намереваемся деконструировать проблемно-насыщенные нарративы. Это настолько важная часть деконструкции, что мы часто формулируем вопросы с единственной целью завязать экстернализующую беседу. Большинство вопросов, которые мы выстраиваем с “чисто” экстернализующим намерением, ненамеренно затрагивают также по крайней мере одну из других областей, которые мы определили. И наоборот, все вопросы из других областей служат цели экстернализации, совпадает ли это с сознательными намерениями терапевта или нет. Вышеописанные пять категорий деконструктивных вопросов — не единственные типы вопросов, которые можно использовать для деконструкции нарративов. Они, скорее, представляют те типы вопросов, которые мы часто используем в своей работе. Побуждая к деконструкции нарратива, мы задаем многочисленные вопросы подобного рода, и отнюдь не единственный. Вопрос об одном убеждении, чувстве, практике или установке приводит к другому убеждению, чувству, практике или установке. Поэтому далее мы спрашиваем об этом другом опыте, как иллюстрирует этот краткий отрывок из терапевтической беседы. — 117 —
|