|
В эти же годы было два события, которые вряд ли можно отнести к проявлениям Кундалини, но энергетическая основа которых, была мне очевидна уже тогда. Первое – это возникновение желания покрутиться на одном месте. Оно возникло по завершении одного из дней проводимого мною семинара. Я встал в центре зала и стал вращаться вокруг своей оси. При этом скорость вращения, с моего согласия, быстро нарастала, и у меня сохранялось ощущение, что она может ещё увеличиваться и увеличиваться. Одновременно было ощущение, что в какой-то момент эта скорость достигнет такой величины, что я взлечу. Не помню, сколько это продолжалось. Завершилось легко, и чувствовал я себя после этого хорошо. Те, кто наблюдали за мной со стороны, сообщили, что скорость моего вращения была действительно очень большой. Последствий это событие не имело (по крайней мере, я их не отследил). А спустя сколько-то месяцев, я узнал, что то, что я сделал спонтанно используется в суфизме, как регулярная практика. Второе событие имело далеко идущее последствие. Однажды, по окончании эмпирического процесса, ко мне подошла участница, у которой сохранялось неприятное ощущение тяжести в коленях. Попытки отработать этот блок обычными подходами результата не дали, и тогда я, следуя подсказке, возникшей во мне, предложил ей встать лицом ко мне, положить руки на мои плечи, и закрыть глаза. Наши тела едва касались. Закрыв глаза и делая то, что ощущалось мною как подсказка, я стоял так некоторое время. Затем мы открыли глаза, и она сообщила, что испытала ощущение полёта, после чего тяжесть в коленях исчезла. В последствии я не один раз использовал такой подход для разрешения телесных проблем участников моих семинаров. А спустя ещё какое-то время поехал на обучающий семинар Владимира Баскакова. В ходе семинара Владимир рассказал, как один из мастеров тайцзы подарил своей ученице ощущение полёта, просто взяв её за руку. Производимое им действо было в чём-то сходно с тем, что делал я. И я попробовал изменить подход: теперь я просто клал ладонь человека сверху на мою ладонь, а далее делал тоже, что и прежде. Результат был такой же, и плюс добавились новые возможности: я отследил диагностический эффект, и эффект последействия, заключающийся в том, что спустя пару часов после этого человек мог начать вспоминать что-то забытое из своего прошлого и вспоминая мог прожить то, что тогда не прожил. Я до сих пор регулярно использую этот подход в диагностических и прогностических целях. После события 25-го мая моё общение с Артуром стало спокойнее даже в тех случаях, когда он упрямился или капризничал. И это, что примечательно, произошло на фоне постоянного ощущения напряжения в теле. Стали сниться сны, в которых словно бы что-то возвращается во мне или я куда-то возвращаюсь после долгого путешествия. — 160 —
|