Исповедь гипнотизера. Книга 3. Эго или профилактика смерти

Публикатор.— Куда-нибудь обращались?

Д-р Павлов.— Нет. Рамки обычных вероятностей. Покушения на психиатров не такая уж редкость. А главное, все успел оттянуть на себя Антон. Мы ведь вскоре пошли на этот сеанс... Обратите внимание на эту афишу: нигде слово «гипноз» не употребляется.

16. Сеанс. (Запись Лялина)

— Сколь же смешон ты, о старец несчастный и греш­ный. Бороду наголо сбрив, седину косметической крас­кой замазав, потертого духа морщины скрыть помыш­ляешь ужель?

— Нет, не искусен ты, Лар, в мастерстве эпиграммы, тельной коровы мычанье напоминают оне. Вот почему говорят: чья бы корова мычала, лишь бы молчала твоя, муха тебя укуси.

— Стой!.. У тебя нос отрывается, дай поправлю.

Поспешали в ДК «Молодость».

Решение изменить внешность пришло обоим одно­временно. Нельзя быть узнанными: маэстро занервни­чает. Договорились:

1) не мешать Жорику,

2) не мешать друг другу,

3) не мешать Провидению.

Как и было рекомендовано, я прихватил с собой карандаш. И листок бумаги, на котором уже давно было нечто написано...

— У него все падают назад, а потом вперед, я видела.

— Глаза потрясные... Усыпляет сразу, а потом пре­вращает...

253

— Я не поддаюсь.

— Ха-ха, не поддашься, как же. Колебал он таких, как ты, одной левой.

— В космос брали его и на шахматный матч... Если б не он...

— А от глупости лечит?

— Дурак, он гениев делает.

— Выйди, спой что-нибудь...

— В-в-в...

Знакомый ажиотаж. Едва втиснувшись по законным билетам, на контроле пришлось унимать дерущихся.

Зал бурлит, как желудок Гаргантюа. На авансцене ничего, кроме нескольких десятков стульев и микрофо­на. Рояль — в глубине, знаю этот «Стейнвей», выступал здесь когда-то тоже.

Выходит ведущая. «Сегодня у нас в гостях...» Апло­дисменты.

Жорика нет. Секунда, другая... Еще аплодисменты... Тишина.

Он уже здесь, он давно здесь; но нужно было поя­виться из-за края занавеса ни раньше, ни позже, а в тот самый миг кульминации ожидания, когда простой шаг в поле зрения воспринимается как материализа­ция из эфира. Мысленно аплодирую: да, это психотех­ника, да, искусство...

Еще несколько неуловимых мгновений...

Вот он — в светлом простом костюме, слегка домаш­нем, без галстука, в не слишком вычищенных ботин­ках. Чем непритязательней облачение чудотворца, тем он, значит, увереннее, да, ничего лишнего, даже не чересчур гладко выбрит. Плотный лысоватый мужчи­на, мужественная некрасивость, бывалость — да, да, то, что нужно. И мощный, электризующий взгляд.