Исповедь гипнотизера. Книга 3. Эго или профилактика смерти

Однажды вечером у небольшого пруда за стройпло­щадкой собралось нас семеро, в том числе две девчон­ки, Люся и Вера, отделочницы, и одна женщина по­старше, Анна Ивановна, бетонщица. Две бутылки име­лось. Развели костерок, хотели уже начать обычное, как вдруг Вера мне: «Ты бы, Нероныч, бутьшку заколдовал сперва». Николай: «Чтоб не горькая была».— «Нет. Чтоб не пить. А то все одно... Нероныч может и без вина опьянить». Анна Ивановна: «Да уж Гулливер наш кол­дуном заделался, это точно». Я: «Без вина напоить

221

могу. А куда его девать потом?» Люся: «В землю зако­паем до праздников». Николай: «За нами не пропадет».

Сажаю их в круг. Смеркается. Небо чистое. Беру из костра обугленную палочку. Поднимаю вверх. Прика­зываю неотрывно смотреть. Слушать внимательно... Начинаю счет...

И тут вдруг что-то со мной случилось.

Почувствовал, что тело мое потеряло вес и, как бы приподнявшись над землей, начинает медленно пока­чиваться, совершать странно знакомые движения рука­ми, ногами, шеей... Будто танец какой-то... А вместо обычных слов — другие начали вырываться, непонят­ные, но знакомые. Помню отчетливо, как ребята тоже начали в такт мне покачиваться и что-то произносить. Ритм стал убыстряться, каким-то жестом я поднял их, пошли вокруг костра, быстрее, быстрее — пляска и какая-то песня или заклинание, что ли, с совершенно особенным, непередаваемым ощущением... Не переста­вая двигаться, подкладывали дрова в костер, обменива­лись жестами, восклицаниями, ели в движении... Вдруг Николай хватает лопатку, встает на четвереньки и быстро-быстро начинает копать. Хвать бутылки — и в яму, забросал землей, завалил камнем. А глаза сверка­ют, как угли...

(Запись Лялина на полях.— Пробуждение унаследо­ванного магического архетипа, состояние первобытно­сти, шаманское действо.)

...Очнулись все разом после какого-то единого звука: «А-ха-ва-а-а-ах!..»

Друг на друга смотрим обалдело. Потом в хохот — все разом, и ну рассказывать наперебой, кто что пере­жил. У всех и разное, и одно... Николай сказал, что был негром африканского племени, у которого бог леопард, и плясал пляску леопарда, а закопанные бутылки — черепа двух казненных колдунов. Анна Ивановна была маленькой девочкой. В своей родной деревеньке под Костромой собирала землянику, грибы, козу домой загоняла. Люська была русалкой, Верка - лебедем...

А про меня все дружно сказали, что как только я встал напротив них, так начал светиться каким-то голубоватым светом: над головой и от рук вроде сия­ния, потом прибавилось золотистого. Вот в этот миг в них и вспыхнуло...