|
Что за мелочи?.. Преследуй определенную цель (...) никогда не говори о себе (...) будь не только внимателен ко всякому, но и делай так, чтобы собеседник твой почувствовал это внимание (...) мягко по форме, твердо по существу (...) изучай и мужчин и женщин (...) если хочешь заслужить расположение короля, потакай его слабостям (...) имей доброе имя, много раз обманывать невозможно (...) научись казаться свободным и праздным именно тогда, когда дел у тебя больше всего. Превыше всего нужно иметь открытое лицо и скрытые мысли — и так далее, подробности в первоисточнике и в пер- 192 воисточниках первоисточника, из коих не на последнем месте известный труд синьора Макиавелли. Непросто получается... Чуть раньше мы поместили друг возле дружки некоторые обращения папы к сыну, раскиданные там и сям, и попытались услышать голос Филипа-болыпого ухом Филипа-маленького. Возник страшноватый образ родителя-манипулятора, требующего процентов с воспитательского капиталовложения. Но это эффект монтажа — мы только догадываемся, что такой монтаж происходил в душе сына. Этот внутренний монтаж, собственно, и есть душевная жизнь. Я перечитал письма Честерфилда не один раз, и всякий раз относился к нему по-иному: то с восхищением, то с возмущением, то со скукой, то с захватывающим интересом. Не сразу понял, что это зависело от того, чьими глазами читал, как монтировал. Легко сделать выборки, свидетельствующие, что лорд Честер-филд только тем и занимается, что учит своего сына быть благородным рыцарем. Между тем кое-кто из первых читателей свежеизданных "Писем к сыну" вознегодовал во всеуслышание, что в них проповедуется всего-навсего мораль потаскухи. И это правда. Но не вся правда, вот сложность!.. Будь "всего-навсего" — вряд ли бы эти письма разошлись по всему миру и дожили до нас... Милый мой мальчик, я считаю сейчас дни, которые остаются до встречи с тобой, скоро я начну считать часы и наконец минуты, и нетерпение мое будет все расти... Мне придется не раз выговаривать тебе, исправлять твои ошибки, давать советы, но обещаю тебе, все это будет делаться учтиво, по-дружески и втайне ото всех; замечания мои никогда не поставят тебя в неудобное положение в обществе и не испортят настроения, когда мы будем вдвоем. Ты услышишь обо всем от того, кого нежная любовь к тебе сделала и любопытнее, и проницательнее... Прощай, дитя мое. Береги здоровье, помни, что без него все радости жизни — ничто. Воспитательское иезуитство?.. Нет, это искренность. Это любовь. — 137 —
|