|
Короче говоря, свою фотографию я отправила на конкурс «Мисс «Комсомольская правда». И ее опубликовали! Правда, конкурс я не выиграла, но какая разница? Мне до сих пор приятно вспоминать об этом событии. Комментарий психолога Анны Поповой: Конкурс красоты – что ж, для повышения самооценки очень даже неплохо придумано. Кстати – всем советую. Сетевых конкурсов красоты – куда можно просто прислать свои удачные фотографии – сейчас пруд пруди. Наряжаемся, фотографируемся – и участвуем. И, понятное дело, оповещаем всех друзей-подруг (и друзей супруга тоже), что мы там участвуем. Пусть полюбуются! Пусть знают: мы сильны, самодостаточны – и не вешаем нос. Сломленные горем люди никогда не принимают участие в конкурсах красоты! В ПОИСКАХ СЕБЯ. Я НАЧИНАЮ ПИСАТЬ МИСТИЧЕСКИЕ РОМАНЫ И ПРИДУМЫВАЮ СЛОВО «НЕКРОРЕАЛИЗМ» Тем летом со мной произошла еще одна перемена – на этот раз, к лучшему. Дело в том, что я вновь начала писать – правда, уже не стихи, а романы. Мистические. Хоррор. Один человек из прошлого не давал мне покоя. Скуластый, хмурый и черноглазый. Его звали Шихуанди. Тот самый Шихуанди, что велел создать армию из терракота. Несколько экземпляров я видела – их привозили в Москву. Они все такие разные – эти солдаты терракотовой армии. Кто и зачем создал их – неизвестно, ясно только, что в этом деле замешан был «желтый император» - Цинь Шихуанди. А каков был сам Шихуанди? Я долго думала о нем, но, в-целом, образ как-то не складывался. До тех пор, пока я не увидела фотографию молодого Виктора Цоя. Слегка раскосые, настороженные глаза, нестриженые волосы, взгляд исподлобья. Типичный мальчишка из неполной семьи. Такие не признают авторитетов, не придают значения условностям. У них свой – собственный кодекс чести. Они не прощают обид. Они курят крепкие сигареты – и, случается, плачут, растроганные чьей-то неожиданной лаской. Я сама была когда-то таким волчонком, отчасти похожим на нестриженого мальчишку. Я поняла, что мой Шихуанди будет похож на молодого Виктора Цоя – и одновременно на меня. И образ начал складываться – легко и безболезненно. Я словно шла за молодым, хмурым императором по пятам. Дышала ему в затылок. И – вновь неровно дышала, видя у своего лица неровный завиток волос его возлюбленной – владелицы «дома девочек», бывшей проститутки Га-ли. Я доверяла ему, как сыну, как своей правой руке. И - в какой-то момент раскусила его идею с армией: вот, представьте, есть у императора армия, состоящая сплошь из молодых, красивых, хорошо обученных людей. А войны нет – и не предвидится. Любую армию нужно содержать, но проблема даже не в этом. Люди, как известно, стареют, утрачивают боевые навыки, спиваются, женятся, и так далее. А некромантов – т.е., магов, которые (якобы) могут легко оживлять мертвых, гадать на человеческих костях, определять судьбу человека в зависимости от состояния трупов его умерших родственников - в древнем Китае было едва ли не больше, чем приличных врачей. Улавливаете, о чем я? Вы представляете, как хорошо иметь мертвую армию? Мертвые (ну, некромант, твой выход!) неизменно красивы. Мертвые не устраивают бунтов. Не стареют и не болеют. А уж если ремесло мастера «дела молчания» (некроманта, некроманта!) позволяет оживить их в нужный момент, то и… И я стала писать роман об этом удивительном ремесле. О Шихуанди. О его армии. О древних и современных магах, работающих с мёртвыми. Настойчиво, задыхаясь от нетерпения, я пыталась всеми силами найти красоту в смерти. В человеческом теле после смерти. Я побывала на нескольких вскрытиях (спасибо друзьям) – и проштудировала все возможные книги по патологической анатомии. Некроманты… бальзамировщики… некроискусство. Поиски красоты в смерти. Некрореализм – я сама придумала этот термин. И мой роман – я назвала его «Похороны зеркала» - задышал, начал стремительно оживать на моем мониторе. Чуть позднее я написала второй роман, тоже мистический – о ремесле бальзамировщика. И назвала его «Оправдание бабочки». Сейчас я тоже пишу – книгу о коллекционерах, сотрудниках нацистских концлагерей. Это были настоящие немцы. В их стремлении приобрести светильник из человеческой кожи было не стремление к красоте, а стремление завладеть красотой. В этом смысле все немцы немного коллекционеры. По ночам я сижу за компьютером – и слезы текут по моим щекам. Это поезда – серые немецкие поезда, спешащие в Дахау – идут по моим венам. — 16 —
|