|
...Ну а если нет возможности «твоему» человеку позвонить своему психологу, если он остался один на один с серьёзнейшим из всех возможных противников — с собственным одиночеством, на что рассчитывать тогда ему в этой неравной борьбе? 124 Но я готов к ответу на этот непростой вопрос. Ты как старший товарищ, все это лично переживший много-много раз за свою жизнь, обязан вооружить своего любимого спортсмена запасом знаний и практических приёмов борьбы с этим самым одиночеством, научить спортсмена побеждать самого себя, как побеждали себя, а затем соперника твои любимые спортсмены из твоего прошлого. Да и самому себе есть что вспомнить из своей жизни. К тому же победы твоих учеников — это и твои победы. И не надо стесняться так думать, если ты отдавал своему спортсмену все, что мог, что накопил за годы своих боёв! И когда я писал для Лёши слова: «Верь в мой победный опыт!» — я ни секунды не сомневался, что имею право на эти слова. И сегодня, когда я опекаю Максима Опа-лева, Романа Слуднова, Елену Бовину, я смело говорю им: — Не забывайте, что так, как работаем мы, не работает никто в мире! Я истинно верю, что так дело и обстоит на самом деле, и мои спортсмены верят этим моим словам — я вижу это! * * * 11 февраля Сон кончился, — снова сказал я себе в четыре часа утра. Лежал и вспоминал вчерашнюю жеребьёвку. Лёша был неспокоен, и я понимал его. последнем турнире, в чемпионате Европы ему Достался первый номер, номер, который не лю-°ит никто. 125 Мы сидели как всегда рядом, и Лёша шепнул мне: «Вот увидите — оставят мне первый номер». — Не может быть, — ответил я ему. И выходили один за другим шестнадцать человек и вытаскивали номера со второго по семнадцатый. Лёша должен был (по алфавиту) выйти последним, но идти было не обязательно: в сумке, которую держал на сцене судья, оставался один первый номер. И вот эта картина! Лёша встает и медленно (!) направляется к сцене. Он идет сквозь строй своих соперников и, в его лице такая печаль, что улыбки с их лиц мгновенно исчезали. И началась... овация. Сначала тихо, а затем громче и громче. И когда Лёша подходил к судье, на его покрасневшем лице появилась улыбка, как благодарность соперникам за поддержку, и зал счастливо засмеялся... Никогда не забуду. Из записных книжек Продолжаю размышлять об этой «особой» категории спортсменов-чемпионов и признаюсь: не все сказано о них. У великих качеств, которые и выделяют их из общего числа высококлассных спортсменов, есть так называемые «продолжения достоинств». Например, жёсткость по отношению к сопернику могла легко перейти в жестокость и даже в её крайнюю степень — в садизм, в том же боксе, когда проигрывающий соперник «добивался», хотя необходимости в этом не было. — 63 —
|