И я твердо говорю: —Никакого несчастного случая, а просто — урок на Это я говорю по пути в ее комнату, где мы садимся друг против друга и несколько минут разговариваем. —Сегодня вместо лозунга я принес папку, которую На папке написано: «М.Чибурданидзе». Нона улыбается. А я продолжаю: —Так что имейте в виду, что я уже готовлюсь.
Нона улыбается. Начинаем сеанс. Я делаю акцент на внушении уверенности и в паузах между «формулами расслабления» вставляю свои размышления-монологи. —Да, уже время думать о Чибурданидзе и именно Это «метод возвращения» к тому, что уже было сказано. Затем я так же «возвращаюсь» к злости и говорю: —Это хорошее, нужное, мобилизующее чувство. И возвращаюсь к вчерашнему, так как очень важно докопаться до сути ошибки и объяснить ее так, чтобы она — эта суть — сыграла на уверенность, а не наоборот. И я говорю: —Это была переоценка позиции, что может случиться В какой-то степени я защищаю тренеров, которых при желании можно было бы обвинить в недоброкачественном анализе. —Да, переоценка отложенной позиции, — повторяю я. Отдыхает голова, отдыхают глаза*. И следующая вставка — о сплоченности нашей группы, о взаимной преданности, о порядке в нашей работе. Сегодня нужно напомнить о наших сильных сторонах, а сильные стороны — это и есть опоры уверенности человека. Работа до партии продолжается один час. Я ухожу, а Нона еще полчаса подремлет. Затем мама постучит в дверь, и Нона встанет. Двадцать минут на приведение себя в порядок, и за десять минут до начала партии муж отвезет Нону на машине во Дворец шахмат. 22
Все расписано по минутам, и где бы я ни был, я постоянно посматриваю на часы и мысленно говорю себе: «Нона встает.., одевается.., садится в машину...» И в эти минуты боюсь одного: чтобы родные не сбили Нону с настроя ненужными разговорами, вопросами, нарушающими концентрацию. Но в этой семье, по-моему, полный порядок. И эта мысль успокаивает меня. — 11 —
|