Разноцветные белые вороны

Один из главных наших принципов — не лечение отдельного симптома или набора симптомов, а попыт­ка проникнуть глубже, заглянуть в душу ребенка, понять, чем же вызваны эти симптомы, где «поломка», что данному конкретному ребенку мешает жить? Мы это называем выявлением патологической до­минанты.

Мы работаем с детьми самого разного возраста: от четырех до четырнадцати.

Теперь у нас есть видеокамера, и мы можем запечат­леть то поистине волшебное преображение, которое дарят нам на прощанье дети. Один, придя к нам, так страшно заикался, что речь его казалась сплошным мычанием, а теперь говорит почти гладко, с еле заметными редкими запинками. Другой вообще выгля­дел немым (это называется «избирательный мутизм»), и никакая сила не могла заставить его заговорить, а на последнем занятии он буквально не закрывал рта. Девочка, которая была не в состоянии сосредоточиться ни на чем, сидела с отсутствующим видом и в самые интересные моменты могла отвернуться или отойти в сторону, сейчас завороженно смотрит на ширму...

Однако дети не знают, что они пришли к нам лечиться, и это тоже один из важнейших принципов нашей работы.

Во-первых, как мы уже писали в главе «Лавры в кредит», о недостатках, пороках, дефектах надо гово­рить как можно меньше. Тем паче, когда речь идет о такой деликатной сфере, как психика, причем психика и без того травмированная. И во-вторых, дети, особен­но маленькие, часто не осознают свои психические отклонения как нечто, мешающее им жить. А порой — подсознательно, конечно, — даже не хотят выздорав­ливать, дорожа повышенной опекой со стороны взрос­лых. Можно капризничать, можно не пойти в школу, можно попросить дорогую игрушку — тебе все можно, потому что ты болен. А выздоровеешь — придется корпеть над уроками, стелить постель, оставаться од­ному дома...

Поэтому наши дети считают, что они, придя к нам, учатся быть артистами, играют в кукольный театр. По опыту должны сказать вам, что этот мотив действует безотказно. Даже тринадцати -четырнадцатилетние маль­чишки, у которых начинают пробиваться усы и лома­ется голос, клюют на эту удочку. Впрочем, чему удивляться, если и для многих взрослых актерство — это тайная мечта всей жизни?

Идея использования театральных средств в психоте­рапии не нам первым пришла в голову. Вот краткая «история вопроса».

В 1940 году Якоб Леви Морено (1892—1974), выходец из Румынии, основал в США Институт социометрии и психодрамы. Психиатр Морено заметил, что улучше­ние, наступившее у больного в тепличных условиях клиники, быстро сходит на нет, когда пациент возвра­щается в травмирующую его жизненную повседнев­ность. Снова обострение — снова клиника. И так до бесконечности...