Разноцветные белые вороны

— Милые мои, ну сколько же мы будем кормить детей этими красивыми сказочками? Этими Золушка­ми и Белоснежками? Маловато потрясений, друзья! Жестче надо писать. Достоверней и жестче. — Его пухлые детские щеки даже втягивались на слове «жест­че». — Когда же, наконец, появятся детские драматур­ги, которые будут писать нам сказки с плохим концом? Герои должны гибнуть, а зло — торжествовать! Пусть будет как в жизни. Жизнь, милые мои, — это вам несопли с сахаром...

И, мечтательно улыбнувшись, добавил:

— Эх, если бы нашелся режиссер, который бы смог воплотить мой замысел... Представьте себе: кукольный театр, на сцене — пьеса. Ну, такая... настоящая, без
сю-сю... И вот, в самый напряженный момент, скажем, в момент убийства или, там, изнасилования... из сиденья вылезает иголка и впивается прямо в задницу зрителя! Чтоб уж проняло!.. А?.. Правда, гениально?

(Авторская ремарка: кукольные театры, которые ку­рировал этот любитель потрясений, посещаются в основном детьми дошкольного и младшего школьного возраста.)

Ей-Богу, мы ничего не выдумали! Разве что немного сократили монолог чиновника. Другое дело, что его программа еще не полностью реализована. Не скон­струировали ни в одном кукольном театре кресла с выскакивающими в нужный момент иголками. Зато с потрясениями все в порядке, и вряд ли кто-то может пожаловаться, что их «маловато». Проще всего подойти к киноафише. «Киборг-убийца», «Маньяк-убийца», «По­целуй убийцы», «В постели с убийцей». Ну, это для подростков, прогуливающих школу. Детей помладше, не волнуйтесь, тоже не обделили. И они не остались в стороне от «правды жизни». Ни тебе застойного Чебу­рашки с Крокодилом Геной, ни предзастойных экра­низаций Бажова и Мамина-Сибиряка (разве что иногда по ТВ). А вот столь привычные нам недавно програм­мы мультипликационных фильмов, на которые можно было торжественно водить детей в кино по выходным, бесследно канули в прошлое...

Но, с другой стороны, детей ведь не лишили зрелищ! В том числе и мультиков. Ну, подумаешь! — были советские, а теперь американские. Был Чебурашка, а теперь черепашки! И тоже приключения, и тоже сказочные. И даже хорошо кончаются... Но эта иден­тичность чисто формальная.

А что, если мы сравним случайно зарифмовавшихся героев двух сказок, и не только «хороших», но и злодеев? И вообще некую картину мира в этих мульт­фильмах. Главные свойства Чебурашки — это наив­ность, милота, обезоруживающее обаяние ребенка. Черепашек-нйдзя при всем желании наивными, милы­ми детьми назвать трудновато. Это, в сущности, «кру­тые парни», которые, чуть что, не задумываясь, моло­тят своих противников направо и налево, скорее напоминая молодежную банду, чем маленьких детей. В борьбе со злом, без которого не обходится ни одна сказка, Чебурашка вместе с закадычным другом Кроко­дилом Геной изобретает разные хитрости, думает, шевелит мозгами, но не избивает и, разумеется, не убивает старуху Шапокляк. Черепашкам, конечно, тоже приходится решать вопросы военной стратегии, но определяет все физическая сила, физическая схватка со Злом. Кровь льется рекой, трупы навалены штабелями. Зло уничтожают буквально. (Правда, к Карабасу-Бара-басу в «Золотом ключике» тоже были применены физические методы воздействия, но ему всего-то на всего отрезали приклеившуюся к дереву бороду и оставили беднягу сидеть под дождем в луже!)