Разноцветные белые вороны

Так называемые диагностические этюды, в которых Тема должен был показать на ширме разные ситуации, в которых фигурировали он, мама и сестра, полностью подтвердили наши предположения. Темины «присту­пы» негативизма главным образом приходились на те моменты, когда мать возилась с дочерью: брала ее на руки, кормила, одевала. Тема чувствовал себя забро­шенным (во всяком случае, отодвинутым на второй план) и, будучи ребенком ранимым и эгоцентричным, очень остро это переживал и мстил матери за «пре­дательство». К тому же, он таким способом добивался ее внимания и ее переживаний. Материнский гнев и отчаяние были для него доказательством ее неравноду­шия.

К счастью, мама, которая на самом деле очень любила своего сына, быстро все поняла и, вняв нашим советам, стала более ярко проявлять свою любовь к Теме, а также постепенно включила его в круг заботящихся о младшей сестре. Последнее чрезвычайно важно для ребенка, страдающего от рев­ности: его самолюбие насыщается чувством ответ­ственности. Ведь если его просят помочь, значит он уже взрослый, ему доверяют. К тому же, общая с мамой забота о младшем сближает (а следовательно — примиряет) ребенка и с матерью, и с сестричкой или братиком. Во всяком случае, Темино упрямство улету­чилось бесследно.

Третий случай — самый странный. При взгляде на невротиков редко можно сказать, что они созданы для радости, но у Левы (9 лет) был именно такой вид: просветленный.

Мать же была воплощением скорби. Скорби и жер­твенного подвига. Еле слышно, как будто у нее не хватало сил подать голос, она жаловалась на упрямство Левы. По ее словам выходило, что его ничем не проймешь, что он безжалостен к ней — измученной женщине, вдове, вынужденной в такое нелегкое время одной растить ребенка.

А мальчик на занятиях кротко улыбался, первым бежал к ширме показывать этюды и делал все, о чем бы его ни попросили. Довольно сильное заикание Левы с каждом разом все уменьшалось.

Насторожило нас вот что. Помня историю с Арсю­шей, мы предположили у Левы страхи. Догадка подтвердилась: Лева боялся оставаться ночью один. А мать регулярно уходила на ночные дежурства. Мы, естес­твенно, предложили ей поменять работу, и это было в данном случае возможно. Она отказалась.

Да, это настораживало, однако мы и представить себе не, могли, какие шекспировские страсти кипели в душе этой хрупкой женщины. Правда, она призналась, что замуж ее почти насильно выдали родители, мужа она не любила, отношения были сложные, брак — несчас­тливый. Наконец, она приняла решение о разводе, но тут выяснилось, что муж смертельно болен. Стиснув зубы, она осталась, чтобы ухаживать за ним... но ненависть тоже осталась. И обрела новую силу. Сейчас эта ненависть окрашивала ее память о покойном.