Карнеги по-русски или Азбука разумного эгоиста

Не следует также забывать, что для большин­ства людей здравый смысл и реальность есть не что иное, как всеобщее одобрение.

И мне представляется, что если бы не эта необ­ходимость, не эти законы выживания, которые императивно заставляют (!) нас действовать по­добным образом, то наша животная сущность ни­когда не позволила бы нам стать людьми.

И смысл всех этих законов — хоть как-нибудь, но загнать внутрь наше звериное естество. А оно всегда находится очень близко от поверхности психики и при первой возможности пытается ос­вободиться. Все религиозные запреты и ритуалы направлены именно на то, чтобы развить в нас человеческое, раздуть «искру божью», не дать «дья­вольским» инстинктам взять верх.

Вообще, по своей сути религия является социаль­ным механизмом, который обеспечивает развитие Че­ловечества и его постепенное совершенствование.

Даже совсем конченные с нашей точки зрения люди не считают себя хуже остальных, — не такими как они, а просто другими. Но не хуже!

Чем слабее социальный контроль, тем легче с нас сходит «позолота» цивилизованности. Напри­мер, однажды Нью-Йорк на целую ночь остался без света. Что там творилось! Толпы людей, во­одушевленные безнаказанностью, грабили магази­ны, убивали, насиловали.

Таким образом, чем слабее давление общества и чем жестче требования окружающей среды, тем более свободным от социальных запретов чувству­ет себя человек. Во время Великой Отечественной войны это проявлялось также очень рельефно.

В ситуации войны резко увеличивается вероят­ность смерти. И поэтому человек, если он хочет сохранить свою драгоценную шкуру, должен быть намного более жестким в достижении желаемого. Что зачастую приводит к тому, что тонкая оболоч­ка интеллигентности отбрасывается и для спасения организма призываются грубые «варвары» из глу­бин психики. И мы знаем массу примеров, когда у вполне цивилизованных в обычных условиях людей во время войны возрождался каннибализм.

Внутри каждого из нас есть огромное количе­ство того, что стыдно показать другим людям. Но в обычных условиях мы большей части этого «доб­ра» не позволяем показываться на свет. И, когда обстоятельства жизни обостряются, у нас начина­ют набухать бицепсы, расти надбровные дуги, а руки сами начинают тянуться к дубинке. Из глу­бин психики выглядывает питекантроп.

Если даже в экстремальных ситуациях человек для своего спасения не пользуется грубыми фор­мами поведения, то значит, он развит в достаточ­ной степени. И уже близок к Нирване.