Бывают периоды духовного взаимодействия, рассматриваемые как один мир, как одна временная эпоха, в которые отдельные мыслители высказывают свои идеи, например греческая философия, схоластика, немецкое философское движение с 1760 по 1840 год. Это были периоды живого взаимного общения мыслителей, соучаствующих в мышлении, идущем из самого первоистока. Бывают и другие эпохи, когда философия продолжает свое существование как феномен образования или когда она, кажется, почти совсем исчезает. Взгляд на развитие философии в целом как на прогрессивный процесс вводит в заблуждение. История философии вследствие незаменимости и исключительности ее наивысших творений подобна истории искусства. Вместе с тем история философии подобна и истории науки тем, что она имеет в качестве своих рабочих инструментов постоянно умножающиеся категории и методы, потребность в которых становится с ее стороны все более и более осознанной. Она подобна также истории религии — вследствие наличия исходных позиций, которые являются предметом веры и находят свое выражение в философии с помощью мысли. У истории философии даже есть свои творческие периоды. Однако философия — это всегда сущностная характеристика человека. Отступая от истории духа, во времена предполагаемого упадка, внезапно может появиться философ значительного ранга. Плотин — в третьем, Скот Эриугена — в девятом столетии выступают как совершенно изолированные фигуры, абсолютно исключительные в своем роде вершины. Они и то, что было ими помыслено, занимают свое определенное место в общей связи традиции, оставаясь зависимыми от нее, возможно, в каждой своей мысли, однако, несмотря на это, каждый из них в целом привносит нечто новое в великое основоопределение мышления. Поэтому по отношению к сущности философии недопустимо говорить, что философия пришла к концу. При любых катастрофах философия остается как фактическое мышление отдельного человека, которое в духовно бесплодные времена не поддается учету на уровне одиноких творений. Философия во все времена подобна религии. Идея развития еще и потому является для истории философии лишь несущественной точкой зрения, что каждая великая философия совершается всецело сама в себе, она живет особняком, безотносительно ко всеобъемлющей исторической истине. Наука продвигается таким образом, что каждый новый шаг на ее пути превосходит предыдущий. Становление философии, согласно самому ее смыслу, должно полностью осуществляться в конкретном человеке. Поэтому было бы противоречием выстраивать философов в ряд, ставить их в отношения подчинения как шаги одного пути, как предварительные ступени. — 78 —
|