Томизм

Доказательство через существование Перводвигателя интересно тем, что выявляет в наиболее чистом и определённом виде, что есть доказательство бытия Божия в понимании св. Фомы. Действительно ли первое доказательство? Да. Является ли оно наилучшим? Оно наиболее очевидно, т. к. наиболее очевиден его отправной момент: восприятие движения. Является ли оно наиболее глубоким и полным с точки зрения того понятия Бога, которое оно позволяет обрести? Все доказательства равны, если рассматривать их как ответы на вопрос: An sit? (Есть ли [Бог])? Каждый из пяти путей приводит к равно истинному выводу о наличии такого сущего, которому нельзя отказать в праве именоваться Богом, что бы оно ни означало помимо этого. Таким образом, все пять путей независимы и в то же время дополняют друг друга. Сейчас мы говорим лишь о том конкретном тексте “Суммы теологии”, где все они сформулированы впервые. В других местах св. Фома, отказываясь рабски следовать однажды принятой формулировке, зачастую рассуждает как философ, понимающий, что Бог есть Перводвигатель не только в смысле целевой причины, но и в смысле производящей причины движения, которая сама производит сущее. Здесь же он рассматривает Перводвигатель как первоначало движения независимо от какого бы то ни было порядка причинности.

Философ, занимающийся исключительно философией, не удовлетворился бы неполным решением проблемы и не преминул бы уточнить, какой порядок причинности он имеет в виду и какое доказательство кажется ему наиболее подходящим для дальнейшего развития доктрины. Вместо того чтобы предъявлять четыре или пять равноценных доводов, он выдвинул бы один, наилучшим образом согласующийся с принципами его собственной философии, и принялся бы за рассмотрение того, как эта философия может быть выведена из принятого доказательства путём дедукции. Но св. Фома преследует вполне определённую цель: обрести понимание веры. Он вовсе не думает создать свою особую философию для обоснования теологии, которая была бы его собственной и в то же время стала бы общепринятой. Написанные им “Суммы” представляют собой изложение общей теологии Церкви в том виде, в каком она была постепенно создана, развита и расширена древними Отцами, затем церковными авторами и, наконец, преподавателями богословия в западных университетах. Это не сумма его собственной теологии, но сумма всеобщей теологии, - сумма, в которой эта теология сохраняет всё самое существенное, выстраивается на манер науки и определяется в смысловом отношении с максимальной точностью. Наилучшим средством благополучного осуществления этого предприятия была философия Аристотеля, и, прежде всего, его логика. Однако речь шла не о том, чтобы подогнать христианское богословие к этому инструменту, а наоборот: инструмент должен был быть приспособлен к нуждам священной науки. Таким образом, теолог свободен принять все истинные или полезные элементы учения, какие только может предоставить богословская традиция, требуя от Аристотеля одного: обеспечить им философское обрамление — истинное и одновременно гибкое. Поскольку каждый из элементов приносит с собою свой собственный язык, постольку теолог, задавшийся целью выработать сумму традиции, вынужден смягчать их, не ущемляя прав избранной интеллектуальной техники, — смягчать с тем, чтобы их сумма могла вобрать в себя всё лучшее и истинное из теологических учений прошлого. Отсюда ряд перемен, в ходе которых неоплатонизм Августина, Дионисия, Григория Нисского и других получил от нового богословия гарантии сохранения его существенной истины, невзирая на различия языка. В то же время само новое богословие призвано к достаточно широкой открытости, чтобы не отрезать себя от всех древних путей, ведущих к Богу. Не позволить какой-либо истине утвердиться за счёт другой, уже известной истины, но заставить новую истину раскрыться для принятия всех предыдущих истин, — вот предмет постоянных усилий св. Фомы Аквинского.