Томизм

Это особенно верно в отношении первых двух путей. Ещё сорок лет назад P.P.Geny задал жгучий вопрос, до сих пор, насколько мне известно, не получивший откровенного ответа: если движущая причина, о которой идёт речь в первом доказательстве, не является производящей причиной движения, то как можно из существования следствия делать вывод о существовании причины? Если же она является производящей причиной, в чём тогда отличие первого пути от второго, о котором св. Фома недвусмысленно говорит: “Secunda via est ex ratione causae efficientis” (“Второй путь исходит из понятия производящей причины”)?202

Из этих слов следует, что, по мысли св. Фомы, первый путь исходит из наличия движения, взятого само по себе, в отвлечении от производящей причинности. Могут возразить, что это невозможно, т. к. сам св. Фома считал движущую причину производящей причиной движения. В общих чертах мы с этим согласимся, но исключительно в силу того, что приведенная выше цитата понимается буквально. Уже в “Сумме против язычников”, долго и обстоятельно доказывая существование неподвижного Перводвигателя, св. Фома затем добавляет: “Procedit autem Philosophus alia via...” (“Философ также следует другим путем...”) (C.G. I, 13). Если второй путь — другой путь, то первый не есть доказательство существования Бога через производящую причину, пусть даже производящую причину движения. Ещё одно наблюдение подтверждает наше прочтение текста: ни в одном из трёх изложений первого пути в “Сумме теологии”, в “Сумме против язычников” и “Компендиуме теологии” слово “причина” даже не упоминается203, Чем более мы уверены, что для самого св. Фомы Аквинского causa movens (движущая причина) есть также causa agens (действующая причина) и causa efficiens (производящая причина), тем очевиднее для нас, что два первых пути изложены по отдельности отнюдь не по недомыслию. Значит, каждый из них самодостаточен и должен быть доступен толкованию независимо от других путей, как имеющий силу сам по себе.

Кроме того, св. Фома имел особые основания излагать первое доказательство отдельно от других. В самом деле: были философы, которые соглашались с первым доказательством, но в то же время отвергали второе. К их числу принадлежал Аверроэс204, верный духу подлинного аристотелизма. Аристотель не говорил о Перводвигателе как о действующей причине движения; значит, возможно доказать существование Перводвигателя независимо от рассмотрения производящей причины. Так почему же те, кто думает таким образом, не имеют права на доказательство, которое кажется им удовлетворительным и реально является таковым? Всё, что оно утверждает, — истинно. Бог, в самом деле, есть неподвижный Перводвигатель и приводит все вещи в движение в качестве желаемого, т. е. как целевая причина. Целевая же причина - это причина причин. Она причина движения как рождения и гибели, т. е., будучи конечной целью, оказывается причиной всех населяющих мир существ. Она причина самого их бытия, т. к. любовь породивших их причин к Перводвигателю побуждает последние к рождению. Следовательно, для того, чтобы первый путь имел силу, нет необходимости, чтобы движущее было производящей причиной205. Если св. Фома выделяет производящую причину в качестве второго пути, он делает это на том основании, что на первом пути в действительности оперирует одним-единственным понятием: отношением движущего к движимому.