|
Дело в том, что я никоим образом не подчиняю бога року (fatum), но я считаю, что все с неизбежной необходимостью следует из природы бога — таким же образом, как все считают, что из природы самого бога следует то, что бог мыслит (intelligere) самого себя. Ведь никто не отрицает того, что это с необходимостью следует из божественной природы и никто однако же не думает, что бог мыслит самого себя, принуждаемый к этому каким-то роком: он мыслит самого себя совершенно свободно, хотя и необходимо. Затем, эта неизбежная необходимость всех вещей не устраняет ни божественных, ни человеческих законов. Ибо нравственные предписания — получают ли они форму закона от самого бога или нет — остаются тем не менее божественными и благодетельными. И получаем ли мы благо, вытекающее из добродетели и любви к богу, от самого бога, как от судьи, или же оно проистекает из необходимости божественной природы, оно не будет оттого ни более, ни менее желательным. Точно также 633 те бедствия, которые проистекают из дурных поступков и аффектов, не могут внушать нам меньшего опасения только потому, что они проистекают из них с необходимостью. Вообще, действуем ли мы по необходимости или случайным образом (contingenter), мы во всяком случае руководствуемся в своих действиях надеждой или опасением 371. Далее, люди, неизвиняемы перед лицом бога только по той причине, что они находятся во власти самого бога, подобно тому как глина находится во власти горшечника, который из одной и той же массы делает различные сосуды — одни для почетного, другие для низкого употребления 372. Если Вы хоть сколько-нибудь обратите внимание на это немногое, то я не сомневаюсь, что на все те аргументы, которые обыкновенно выдвигаются против этого мнения, Вы легко могли бы ответить, как это уже многие испытали со мною. Чудеса и невежество (ignorantia) я взял как равнозначащие понятия потому, что те, которые пытаются обосновать существование бога и религию на чудесах, хотят доказать одну темную вещь посредством другой, которая еще более темна и которую они меньше всего знают, и таким образом они вводят новый род доказательства, а именно: приведение не к невозможному (как говорится), а к незнанию (ignorantia). Впрочем, мое мнение о чудесах я в достаточной, если не ошибаюсь 373, мере изложил в «Богословско-политическом трактате». Здесь я прибавлю только следующее: если Вы обратите внимание на то, что Христос явился не сенату и не Пилату и не кому-нибудь из неверующих, но только святым 374; далее, что у бога нет ни правой, ни левой стороны и что он не находится ни в каком определенном месте, но по своей сущности вездесущ; что материя везде одна и та же; что бог не открывает (проявляет — manifestat) себя вне мира в том воображаемом пространстве, которое выдумано некоторыми людьми; и наконец, что структура человеческого тела сдерживается в надлежащих границах одним только давлением воздуха, то Вы легко увидите, что это явление Христа вполне аналогично тому явлению бога Аврааму, когда Авраам увидел трех людей, которых он пригласил закусить с собой 373. — 409 —
|