|
Из данного пассажа Сократа совершенно очевидно то, что: - начавшееся в 399 году до н.э. «дело Сократа» на самом деле имеет долговременную подготовку, фактически начавшуюся почти за четверть века до формального осуждения Сократа, причем этим стартом как раз и явилась комедия Аристофана «Облака»; - через 25 лет после выхода «Облаков» Сократ не только помнит это произведение и легко его цитирует, но совершенно явно отдает себе отчет в том, что как раз эта комедия создала в Афинах именно то общественное мнение, которое позже оказалось благожелательным к травле философа. В сумме это означает, что еще в момент выхода «Облаков» в свет Сократ сразу осознал всю опасность для себя той аристофановской трактовки своей деятельности, которая, с одной стороны, выражала традиционное для всякого малообразованного сообщества настороженное отношение ко всему новому и непонятному, а с другой – распространяло, культивировало и тиражировало в обществе заведомо искаженное, гротескное представление о творчестве Сократа. Еще слишком хорошо помня, как десятилетие назад из Афин за атеизм изгоняли одного из его учителей – Анаксагора, очевидно, Сократ правильно оценил «Облака» как приглашение на казнь и, несомненно, предпринял какие-то действия, которые помогли ему успешно избегать репрессий на протяжении целой четверти века. Скажем, в 415 году до н.э. в Афинах был осужден и приговорен к смерти философ-атеист Диагор с острова Мелос. Он бежал из Афин, и это было тут же отражено в комедии Аристофана «Птицы»: «Все вы слышали сегодня, как глашатай объявил: «Кто преступника – мелийца Диагора – умертвит, Золотой талант получит. Кто умершего давно Умертвит тирана, тоже пусть получит золотой» [38]. Однако, при всем этом, в ходе слушаний по делу Диагора, судя по всему, никому даже в голову не пришло привлечь к нему Сократа. И это на самом деле удивительно: ведь взявшись за Сократа в 423 году в «Облаках», Аристофан продолжал преследовать знаменитого земляка-мыслильщика на протяжении всей его жизни. Выразив же сейчас мнение о том, что Сократ каким-то образом внес коррективы в свою деятельность после выхода «Облаков», следует все-таки попытаться понять еще и то, зачем Ксенофонт вставил столь неудобный для Сократа диалог с сиракузянином в свой «Пир». Приближаясь к ответу на этот вопрос, зафиксируем еще раз: работая над этим произведением в рамках апологических «Воспоминаний о Сократе», Ксенофонт, во-первых, стремился доказать надуманность обвинений в адрес своего учителя, а, во-вторых, уже знал о том, что во время процесса Сократ сам неоднократно возвращался к неприятным последствиям для него постановки «Облаков» Аристофана. И вот, судя по всему, Ксенофонт пытается предложить свою собственную ситуацию в афинском обществе после выхода «Облаков». Можно предположить, что согласно его виденью: — 139 —
|