Слова и вещи

293

шиваются друг с другом, приближаясь к тому великому, таин­ственному, незримому, сердцевинному единству, из которого, как бы непрерывно распыляясь, исходит многообразие. Теперь уже для определения жизни недостаточно более или менее четкого отличия ее от механизма; жизнь есть то, в чем обосновываются всевозможные разграничения между живыми существами. Именно этот переход от таксономического понятия жизни к син­тетическому отмечен в истории идей и наук возрождением виталистских тем в начале XIX века. С археологической точки зре­ния именно с этих пор устанавливаются условия возможности биологии.

Во всяком случае, ряд оппозиций, расчленяющих простран­ство естественной истории, привел к весьма важным практиче­ским последствиям. Прежде всего к появлению двух взаимосвя­занных и взаимозависимых приемов исследования. Первый осу­ществляется в сравнительной анатомии; он обнаруживает некое внутреннее пространство, по одну сторону которого распола­гается видимый на поверхности пласт покровов и оболочек, а по другую — почти не доступная взгляду область бесконечно ма­лого. Ведь сравнительная анатомия не является лишь углуб­лением описательных приемов классической эпохи: она уже не довольствуется более стремлением видеть глубже, лучше и ближе, но учреждает иное пространство, отличное от простран­ства доступных глазу признаков или частиц, доступных микро­скопу 1. В этом пространстве она выявляет диспозицию органов, их соотношения, способы их расчленения, распределения в про­странстве, взаимоподчинения основных моментов какой-либо функции. Таким образом, в противоположность неискушенному взгляду, который, наблюдая целостные организмы, видит перед собою лишь хаос различий, анатомия, реально расчленяя тело, расщепляя его на отдельные частицы и раздробляя его в про­странстве, выявляет существенные сходства, остававшиеся до­толе незамеченными; она воссоздает те единства, которые лежат за видимыми глазу распыленными множествами. Образование обширных таксономических единств (классов и отрядов) было в XVII и XVIII веках проблемой лингвистического разграниче­ния; требовалось лишь подобрать названия, достаточно обосно­ванные и широкие; ныне же это проблема анатомического рас­членения; требуется вычленить основную функциональную систему, и только реальные анатомические разграничения по­зволяют далее установить обширные семейства живых орга­низмов.

Второй прием исследования одновременно и основывается на анатомии (являясь ее следствием), и противополагается ей