Русская Философия. Энциклопедия

С о ч.: В защиту научно-философского идеализма // Вопро­сы философии и психологии. 1907. Кн. 1(86); Проблема и зада­ча социально-научного познания // Там же. 1912. Кн. 2(112); Страницы прошлого (К истории конституционного движения в России). М., 1912; Что такое национализм? // Национальные проблемы. 1915. № 1; Социальные науки и право: Очерки по методологии социальных наук и общей теории права. М., 1916; Философия и социология права. Спб., 1998.

Лит.: Фатеев А. Н. Русский методолог права. Харьков, 1917; Голосенко И. А. Социология на неокантианской платформе: Б. А. Кистяковский и В. М. Хвостов // Российская социология. Спб., 1993; Василенко Н. П. Академик Б. А. Кистяковский //Социоло­гические исследования. 1994. № 2, 4, 5; Сапов В. В. Главная книга академика Б. А. Кистяковского // Вестник Российской АН. 1994. Т. 63. №3.

В. В. Сапов

КЛИМЕНТ СМОЛЯТИЧ (кон. XI - нач. XII в. - не ранее 1164) - религиозный писатель и мыслитель. Судя по про­звищу, К. С. мог быть уроженцем Смоленской земли. Ко времени назначения его митрополитом Киевским (1147) он был монахом-схимником Зарубского монастыря и уже приобрел известность как книжник и философ. Под фи­лософией подразумевалось не столько увлечение внеш­ней мудростью, сколько личная мудрость и праведная жизнь в соответствии с полученными знаниями. Будучи митрополитом (этот пост он занимал до 1155 г.), К. С. встречался с Кириком Новгородцем. Запись их доверительных и довольно острых по затрагиваемым те­мам бесед сохранилась в канонически-богословском тру­де, известном как «Вопрошание Кириково». Несмотря на достоверные исторические свидетельства, указывающие на широкую писательскую деятельность К. С, мы распо­лагаем лишь двумя принадлежащими его перу произв.: «Послание, написано Климентом, митрополитом рус­ским, Фоме пресвитеру» и «Поучение в субботу сыро­пустную». «Послание» состоит из 2 частей: оригиналь­ного авторского начала и довольно обширной компиля­ции, составленной на основе выдержек из толкований Фе-одорита Кирского на ветхозаветные книги, извлечений из «Шестоднева» Иоанна экзарха Болгарского и др. произв. В основу его положены 3 стержневые темы: 1) отноше­ние к античному наследию и ветхозаветной традиции, а также выявление скрытого в них смысла; 2) характеристика принципа предопределенности и его значения в реше­нии проблемы греховности и спасения; 3) исследование нравственной категории тщеславия на примере отноше­ний к власти, стяжанию и философии. В «Послании» К. С. следует традиции богословствования, к-рая впитала в себя элементы античной культуры, соединив христианскую догматику с идеями древнегреч. философов. К. С. считал допустимым обращение к философии в рамках христи­анского мудрствования. Утверждение принципа боже­ственной предопределенности, из к-рого следует, что все в мире целесообразно, что даже внешне непривлекатель­ные и неприемлемые для христианского сознания явле­ния имеют смысл, открывало путь к признанию ценности античности, позволяло выявить и использовать то, что было полезно христианству. Тем самым указанный прин­цип ориентировал на открытость вовне, на признание, хотя бы частичное, ценности инокультур. Если Бог как везде­сущий промыслитель сопричастен буквально всему, что происходит в мире, то истина присутствует везде - даже в идеях выдающихся представителей древних. Именно в та­гом виде мог восприниматься авторитет Платона, Арис­тотеля, Гомера, в трудах к-рых предполагалось наличие не противоречащего божественному смыслу содержа­ния. Их воззрения хотя и не уравниваются в «Послании» с христианством в религиозной обезличенности, но и не отвергаются, как того требовали мн. идеологи христианс­кого вероучения. Принцип предопределенности прила­гается К. С. и к рассмотрению проблемы человеческого греха и спасения. В силу того, что в текучести бытия не остается места случайности, теряет свое обычное значе­ние свобода выбора между добром и злом, а как следст­вие, утрачивается острота восприятия понятия греховно­сти. Не может быть греха там, к чему причастен Бог, ибо он есть огонь, «очищающий от грехов». Он премудро уп­равляет миром, как капитан кораблем. Бог с этой т. зр. рассматривается только как спаситель, а не как строгий и тем более карающий судья. Согласно К. С. спасение чело­века оказывается всецело в воле Божией. Однако это не фатализм в традиционном смысле. Представляет интерес содержащееся в «Послании» обоснование образно-сим­волического метода толкования религиозных текстов, что характеризует К. С, по сути, как родоначальника древне­рус, притчевой аллегорической экзегезы. Он широко ис­пользует библейские сюжеты и считает целесообразным абстрагироваться от их буквального значения, направить мысль на постижение невыявленного глубинного смыс­ла. Привнесение в текст дополнительного, не содержаще­гося в нем изначально смысла, открывало определенный простор для деятельности разума и вместе с тем несло с собой опасность погружения в мистику. Не случайно метод символического аллегоризма пользовался призна­нием и у теологических рационалистов (таких, как Феодорит Кирский, Иларион), и у христианских иррационалис-тов (Афанасий Александрийский, Анастасий Синаит, на Руси - Кирилл Туровский). Аллегоризм привлекал К. С. скорее всего в качестве противоядия буквализму, к-рый воспринимался им как воплощение законности, сковы­вавшей благодатную свободу мысли и ориентировавшей на религиозную нетерпимость. Символизм же предпола­гает терпимость, ибо нацеливает на непредвзятый поиск скрытой вечной истины. Характерной чертой воззрений К. С. является апология нестяжательства (см. Нестяжа­тели). По существу, он первым в истории рус. мысли сформулировал осн. принципы этой идеологии. Основы­ваясь на собственном опыте, он подчеркивал, что чело­век обретает свободу, избавившись от отягощающего бремени имущества. Правда, ему приходилось призна­вать, что, презрев богатства, он не смог избежать бреме­ни власти, приняв против своей воли руководство митро­полией. Он оправдывал свое положение промышлением Божиим, к-рому не подобает противиться. «Поучение в субботу сыропустную» посвящено прославлению подвижников, оставивших мир и пребывающих в монас­тырских трудах ради своего и мирских людей спасения, подающих последним пример благодетельного нестяжа­ния. Однако в «Поучении» отсутствует типичная для мо­настырской литературы апология аскезы, умерщвления плоти как залога спасения. Формулируются легкие и доступные всем нормы праведной жизни. Путем к спасе­нию считается вера, любовь, терпение и милостыня. В целом мировоззрение К. С. можно охарактеризовать как оптимистическое и умеренно-рационалистическое с эле­ментами теологического символизма. Ему свойствен про­виденциализм, моделируемый по типу переменчивой судьбы. Предопределенность является мировоззренчес­кой основой веротерпимости с вытекающим отсюда жи­вым интересом к античности.