Русская Философия. Энциклопедия

С о ч.: Исторические письма // Лавров П. Л. Философия и социология. Избр. произв.: В 2 т. М., 1965. Т. 2.

Лит.: Шелгунов Н. Историческая сила критической личнос­ти // Дело. 1870. № 11; К. А. (Козлов). Исторические письма П. Л. Миртова // Знание. 1871. № 2; Кареев Н. И. Теория личности П. Л. Лаврова // Историческое обозрение. 1901. Т. 12; Русанов Н. С. П. Л. Лавров // Былое. 1907. № 2/14; Сорокин П. Основ­ные проблемы в социологии П. Л. Лаврова // Лавров: Сб. ста­тей. Пг., 1922; Переселенков С. А. Официальные комментарии к «Историческим письмам» П. Л. Лаврова // Былое. 1925. № 2; Витязев П. Чем обязана русская общественность Лаврову // Ежемесячный журнал. 1915. № 2, 3; Книжник-Ветров И. П. П. Л. Лавров. 2-е изд. М., 1930; Итенберг Б. С. П. Л. Лавров в русском революционном движении. М., 1988; Scanlan J. P. Peter Lavrov: An Intellectual Biography // Lavrov P. L. Histoncal Letters. Berkely and Los Angeles, 1967.

T. III. Мамедова

«ИСТОРИЯ АНТИЧНОЙ ЭСТЕТИКИ»- фундаменталь­ный труд Лосева в 8 т., систематический свод философ­ских и эстетических учений античности на всем тысяче­летнем протяжении ее существования. Т. 1 (1963): «Ран­няя классика» (Гомер и натурфилософы); т. 2 (1969): «Со­фисты. Сократ. Платон»; т. 3 (1974): «Высокая классика» (Платон); т. 4 (1975): «Аристотель и поздняя классика»; т. 5 (1979): «Ранний эллинизм» (стоики, эпикурейцы, скеп­тики); т. 6 (1980): «Поздний эллинизм» (неопифагорей­цы, Филон, Плотин); т. 7 (1988): «Последние века» (нео­пифагорейцы и неоплатоники, Прокл); т. 8, кн. 1 (1992): «Итоги тысячелетнего развития» (раннехристианский неоплатонизм, халдаизм, герметизм, гностики, общая ха­рактеристика античной эстетики); т. 8, кн. 2 (1994): «Ито­ги тысячелетнего развития» (эстетическая терминоло­гия античности). Вместе с примыкающими работами «Эстетика Возрождения» (1978) и «Эллинистически-римская эстетика 1-2 вв. н. э.» (1979) все 10-томное со­брание общим объемом ок. 465 печатных листов не имеет аналога в мировой науке по широте охвата фактическо­го материала, степени его систематизации и единства проводимых методологических принципов. Кропотли­вое накопление деталей сочетается с обязательным фор­мулированием краткого итога того или иного учения, а логицизм обобщений - с художественными характерис­тиками. В основе лосевских типологий лежит неприятие дуализма идеи и материи, понимание неразрывной свя­зи выражаемого (социально-исторического), выражаю­щего (структурно-логического) и выраженного (соб­ственно эстетического) моментов, представление о цель­ности, организменности изучаемых культурных явлений, причем их физиономика (фактичность) выводится как специфическое отражение текущих изменений обще­смысловых категорий, лежащих в основе фактов культу­ры, а сами изменения базированы на смене обществен­ных отношений. На этом обосновывается знаменитое «приземление» античности, соматичность (телесность) мира платоновских идей и античный аперсонализм и пан­теизм. Для Лосева характерен постоянный интерес к переходным явлениям с обязательным поиском в них рудиментов прошлого и ферментов будущего в сочета- ' нии с выявлением системных ориентиров, позволяющих в разнообразии культурных феноменов усмотреть скры­тые иерархии и параллелизмы. Отсюда понимание сходств и различий античной триадологии и христианс­кой тринитарной проблематики, отсюда же бережное отношение к «второстепенным» фактам и обоснованию внутренней правомочности культурных «казусов». На фоне фронтальной систематизации эстетических и рас-судочных категорий прошедших эпох прослеживаются тенденции и вырабатываются новые предложения как для научно-понятийного оснащения современности, так ' и для заострения вероисповедных проблем, а типологизация культуры смыкается с задачей пересмотра «отно-1 сительных» мифологий на фоне «абсолютной» мифо­логии богообщения.