Русская Философия. Энциклопедия

почти не имела значения для общего хода нашего умствен­ного развития» (Там же. С. 21). Это утверждение оспари­вал А. Никольский - церковный историк рус. философии -в своем исследовании «Русская духовно-академическая философия как предшественница славянофильства и университетской философии в России» (Вера и разум. Харьков, 1907. № 2-5,9), большая часть к-рого посвящена доказательству тезиса, что именно философы-теисты оп­ределяли все развитие рус. философии XIX в. Критиком концепции Введенского выступил Радлов в «Очерке ис­тории русской философии» (1912; 2-е изд. Пг., 1920). По его мнению, в рус. философии имеется два осн. направ­ления: первое шло от «чужой мысли» (византийской, польской, западноевропейской) и «не противопоставля­ло себя иноземным течениям»; второе, появившись под чужим влиянием, стремилось выразить национальное ми­росозерцание, «соответствующее свойствам русского на­рода». И здесь первое место он отводил славянофилам: «Это направление не было вполне самостоятельным, но оно желало быть таковым и стремилось создать ориги­нальную философию». Радлов предлагал следующую пе­риодизацию истории рус. философии: подготовительный период (до Ломоносова) и построительный (от Ломоно­сова до настоящего времени). Главное течение рус. фи­лософии, полагал он, «повернулось в сторону немецкого идеализма и русское мышление оказалось на долгое вре­мя в плену у него». Причину этого Радлов видел в «содер­жательности, глубине, оригинальности идеализма, поста­вившего новые задачи философии и давшего новое ре­шение их», тогда как фр. сенсуализм и англ. эмпиризм «не могли тягаться с гносеологией и моралью Канта и Фихте». Др. причина - политическая: «результаты французской революции и проповедь свободомыслия ис­пугали правителей, в том числе Екатерину II и Александ­ра I, которые резко изменили к ним свое отношение». В своем «Очерке» Радлов рассматривал историю «отдель­ных философских дисциплин»: логики и гносеологии, эти­ки, эстетики, а также национальные особенности рус. фи­лософии: ее обращенность к вопросам социальной жиз­ни, этики, мистицизм, пронизывающий все проявление рус. мысли, и, наконец, любовь к объективному и отри­цание субъективизма как в области гносеологии, так и в области этики. В 1988 г. стал известен очеркЛосева «Рус­ская философия», написанный еще в 1918 г. Мн. его поло­жения и выводы созвучны «Очерку» Радлова. Творче­ство Сковороды, славянофилов и особенно В. С. Соловь­ева, как считал Лосев, являются вершинами развития рус. философской мысли. Тремя последующими значитель­ными очерками истории рус. философии были кн.: Яко-венко «Очерки русской философии» (Берлин, 1922), Ер­шова «Пути развития философии в России» (Владивос­ток, 1922) и Шпета «Очерк развития русской филосо­фии» (Пг, 1922. Ч. 1). В своем анализе истории рус. философии Яковенко исходил из тезиса, что «русский дух не жил еще до сих пор в полной мере философской тради­цией... и не дал еще ничего философски оригинального» (с. 5). Развитие философской мысли в России, по его мне­нию, начинается со Сковороды, к-рый «высится одино­кой фигурой на безлюдном развитии российского философствования XVIII столетия». Затем рус. филосо­фия испытывает влияние «сенсуалистических, мате­риалистических и революционных течений» фр. просве­тителей и мистицизма. Эти влияния, однако, не укорени­лись, поскольку рус. философия начала приобщаться к идеализму Канта, а «после подготовительного периода философского обучения» побеждает шеллингианство, на смену к-рому приходит гегельянство. Подъем рус. фи­лософии Яковенко связывает в основном с именами Юркевича, Соловьева, Лопатина, С. Н. Трубецкого. От­рицая существование материалистического направления в рус. философии, он отмечает, что «русская философс­кая мысль заявила себя как конкретный творческий идеа­лизм; абсолютный творческий дух был признан и взят ей в той или иной форме за основу объяснения всего суще­го» (с. 78). Несмотря на «отрицательный приговор» фи­лософскому потенциалу России, Яковенко считал, что без изучения рус. философских исканий вряд ли можно по­нять руд. народ, его душу и историю. Эту связь филосо­фии с жизнью отрицал Ершов. Его очерк значительно су­живал сферу изучения рус. философии, поскольку огра­ничивал ее лишь стенами ун-тов и духовных академий, да и то с момента возобновления преподавания философии в ун-тах в 1863 г. «Очерк развития русской философии» Шпета впервые вводил в научный оборот имена и работы ряда рус. философов, содержал многочисленные тонкие наблюдения и выводы. В целом же Шпет относил рус. философию к разряду «донаучной философской мысли», излагал соответствующую позицию уже во вводной час­ти своего «Очерка». «Русская философия - по пре­имуществу философствование. Поэтому ее темы редко бывают оригинальны, даже тон - ей задан» (Соч. М, 1989. С. 52). Причину столь низкого уровня развития филосо­фии в России автор видел в «невегласии», или невеже­стве, к-рое определяется гнетом со стороны церкви и государства. К народническому направлению И. р. ф. при­мыкает несколько обобщающих работ, в т. ч. «История русской общественной мысли. Индивидуализм и мещан­ство в русской литературе и жизни XIX в.» (Спб., 1907) Иванова-Разумника (5-е изд. вышло в 1918). В качестве методологической основы автор применил метод «имма­нентного субъективизма», или представление истории рус. философии как истории борьбы «интеллигенции» с «ме­щанством», в духе субъективного метода Михайловско­го. «Борьба за индивидуальность» имела, по Иванову-Разумнику, семь этапов: 1) господство мистических тео­рий прогресса (20-30-е гг. XIX в.); 2) выработка пози­тивной теории прогресса (40-е гг., Белинский); 3) начало «имманентного субъективизма» (50-е тт.,Герцен); 4) вуль­гаризация «имманентного субъективизма» (60-е гг., Чер­нышевский, Писарев); 5) возврат к идеалам «имманент­ного субъективизма» Герцена (70-е гг., Лавров, Михай­ловский); 6) новый уровень позитивной теории прогрес­са (80-е гг., марксизм); 7) утверждение «имманентного субъективизма» (нач. XX в.). В целом позиция книги выг­лядела абстрактно и односторонне. Однако в ней просле­живалось утверждение и развитие одной из важнейших традиций рус. философии - ее этико-социальной ориентированности; и к тому же в книге были представ­лены философские взгляды ряда рус. мыслителей, отсут­ствовавших в очерках Введенского, Радлова, Шпета. Очер­ки Филиппова, объединенные общим названием «Судь­бы русской философии», публиковались в журн. «Рус­ское богатство» в 1894 г., а затем вышли отдельным изд. (Спб., 1904), в к-рое вошли 3 очерка: «Метафизическая реакция восьмидесятых годов», «Владимир Соловьев про­тив эмпириков и рационалистов», «Этика В. Соловьева», прежде напечатанные в журн. «Научное обозрение» в 1898 г. Работу Филиппова отличает научная добросовест­ность и объективность. Осн. внимание автор уделил Бе­линскому. Это, по существу, первая историко-философс­кая работа о рус. мыслителе и критике, не утратившая значения до настоящего времени. Марксистская И. р. ф. ведет свое начало с Плеханова. Его 3-томный труд «Ис­тория русской общественной мысли» призван был изло­жить историю социально-политической, экономической, философской, религиозной, этической мысли в их един­стве и взаимовлиянии. Т. обр., рус. философия в исследо­вании Плеханова рассматривалась как часть истории рус. общественной мысли. Достоинством его исследования является привлечение новых имен, напр. Радищева. Обоб­щающие очерки по истории рус. философии появляются в СССР лишь в 40-50-е гг. Подходами к их созданию мож­но считать исследования очеркового характера, посвящен­ные отдельным направлениям, философским дисципли­нам, персоналиям: «Очерки по истории русского мате­риализма XVIII и XIX веков» (М., 1942) Васецкого и Иовчука, «Очерки истории русской психологии XVIII и XIX ве­ков» (М., 1947) Б. Г. Ананьева, сб. «Из истории русской философии» (М., 1949 и 1951), «Из истории русской фи­лософии XVIII-XIX вв.» (М., 1952) и др. Первым в СССР обобщающим исследованием истории рус. философии были «Очерки по истории философской и общественно-политической мысли народов СССР» (В 2 т., под ред. Ва­сецкого, Иовчука, А. Н. Маслина, А. Ф. Окулова, Смирно­вой, Щипанова. М., 1955-1956). Это был опыт системно­го изучения истории философии рус. и др. народов, населявших территорию СССР. В «Очерках» были пред­ставлены новые имена и темы, а история рус. материа­лизма получила подробное освещение. Существенными недостатками очерков было тенденциозное и упрощен­ное изложение взглядов отдельных мыслителей, сведение истории рус. философии, по существу, к истории ма­териализма; отсутствие анализа конкретных произв. фи­лософов и др. Эти недостатки были воспроизведены в посвященных рус. философии разделах 6-томной «Исто­рии философии» (М., 1957-1961). В 1961 г. Галактионов и Никандров опубликовали «Историю русской фи­лософии», к-рая явилась целостным курсом отечественной философской мысли, охватывавшим период с X-XI вв. до распространения марксизма в России (80-е гг. XIX в.). Авторы подвергли анализу не только течения ма­териализма, но и нек-рые значительные идеалистические школы. Позже авторы выпустили др., значительно пере­работанную и расширенную кн. «Русская философия XI- j XIX веков» (Л., 1970), в к-рой появились главы о методе- i логических основах истории рус. философии, ее нацио­нальных чертах и традициях, а также ее историогра­фии; ряд глав и параграфов были посвящены петришевцам, Достоевскому, Толстому, Антоновичу, Кропотки­ну, Л. Мечникову, Ковалевскому. В 70-80-е гг. в СССР были опубликованы монографии, посвященные философским эпохам, школам и отдельным рус. мыслителям. Важной предпосылкой для их появления было отражение пробле­матики И. р. ф. на страницах 5-томной Философской эн­циклопедии (М., 1960-1970). Вышли работы по истории древнерус. и средневековой мысли (Д. С. Лихачева, Н. К. Гудзия, Я. С. Лурье, И. У. Будовница, Замалеева и др.), о рус. просветителях, шеллингианстве, гегельянстве, пози­тивизме, антропологизме (Каменского, Смирновой, Во­лодина, Шкуринова, Уткиной и др.), по истории этики, эстетики, логики, психологии в России (Очерки по исто­рии логики в России. М., 1962; Очерки по истории рус­ской этической мысли. М., 1976; История русского уто­пического социализма XIX века. М., 1985 и др.). В 1968-1988 гг. вышел коллективный 5-томный труд «История философии в СССР», в к-ром по сравнению с прежними трудами такого же характера были более полно представ­лены философские течения, школы и персоналии. Авторы в целом смогли избежать необоснованного расширения предмета истории рус. философии, не исключив в то же время из анализа те аспекты этики, эстетики, естественно­научных знаний, к-рые непосредственно были связаны с развитием философии. Этот 5-томный труд освещал не только историю рус. философии дореволюционного пе­риода, он включал историю философской мысли наро­дов всего Советского Союза, поэтому не все течения соб­ственно рус. философии нашли в нем свое освещение. Вместе с тем две книги 5-го тома впервые дали весьма обстоятельный анализ развития философских исследова­ний в СССР, в т. ч. и анализ исследований в СССР истории рус. философии за 60 лет существования советской влас­ти. Завершали И. р. ф. 80-х гг. биографические и ис­ториографические очерки «Русские мыслители XIX века» (Томск, 1988) Емельянова и В. Г. Томилова, 2-е, пе-рераб. и доп. изд. кн. Галактионова и Никандрова «Рус­ская философия ГХ-ХГХ вв.» (Л., 1989) и Сухова «Русская философия: пути развития (Очерки теоретической исто­рии)» (М., 1989). Существенно изменилось проблемное поле И. р. ф. в 90-е гг., что отразило общий подъем инте­реса к интеллектуальной истории отечества. Появилась потребность в совр. аналитических исследованиях идеа­листической и религиозной традиции, а также мн. ранее закрытых тем и персоналий. Стали доступными наиболее значительные работы историков рус. философии, оказав­шихся в эмиграции: «Русская идея» Бердяева (1946), «Пути русского богословия» Флоровского (1937), 2-том­ная «История русской философии» Зеньковского (1948— 1950), «История русской философии» Н. О. Лосского (1951). Собственно И. р. ф. посвящена антология «О Рос­сии и русской философской культуре: Философы русско­го послеоктябрьского зарубежья» (М., 1990) и серия «Рус­ские философы о русской философии» (под ред. Еме­льянова), в к-рой были опубликованы две антологии: Вве-кнскийА. И., Лосев А.Ф., Радлов Э. Л., ШпетГ. Г.Очерки истории русской философии (Свердловск, 1991) и «Н. А. Бердяев о русской философии» (2 т. Свердловск, 1991). Несомненный интерес для И. р. ф. представляет антология «Русская идея» (под ред. М. А. Маслина. М., 1992) и др. В этих работах поставлен ряд новых для И. р. ф. проблем, связанных со спецификой рус. национального самосоз­нания, особенностями, проблематикой и персоналиями философии «серебряного века» и рус. философского за­рубежья, с осмыслением роли православия и церкви в развитии рус. мысли. К работам 80-х гг., посвященным теоретическим исканиям рус. философии нач. XX в. (кн. Кувакина «Религиозная философия в России» (М., 1980), Семёнкина «Философия богоискательства» (М., 1986), А. Б. Черткова «Православная философия и современ­ность» (Рига, 1989) и др.), добавились новые. Это моно­графии А. Ф. Лосева «Владимир Соловьев и его время» (М., 1990), Семёновой «Николай Федоров: творчество жизни» (М., 1990) и др. Постановке и разработке новых проблем истории рус. философии посвящены 6 вып. сб. «Отечественная философия: опыт, проблемы, ориенти­ры исследования» (М., 1991), 4 вып. сб. «Общественная мысль: исследования и публикации» (М., 1993), «Истори­ко-философские ежегодники». В них, а также в ряде др. публикаций наряду с исследованием проблем рус. идеа­листической философии анализируются также судьбы марксистской философии в России и таких идеологов марксизма, как Богданов, Бухарин, Луначарский. В 90-х гг. опубликованы также монографии и учебные пособия по истории рус. философии: Громова, Н. С. Козлова «Рус­ская философская мысль X-XVI1 вв.» (М, 1990), Шкури­нова «Философия России XVIII в.» (М., 1992), Сербинен-ко «История русской философии XI-XIX вв.» (М., 1993). В США была издана 2-томная монография по истории рус. философии, подготовленная в Московском ун-те под ред. Кувакина (A History of Russian Philosophy. 2 vols. Buffalo; N. Y., 1993). В последние годы исследования исто­рии рус. философии пополнились целым рядом обобща­ющих работ Гайденко, И. И. Евлампиева, Емельянова. Кувакина, М. А. Маслина, Пустарнакова и др., а также исследованиями, углубляющими знание отдельных эта­пов, направлений и персоналий рус. философии. Чрез­вычайно расширились возможности знакомства с про­изв. рус. философов благодаря изданию как собр. соч. -Розанова, И. А. Ильина, В. С. Соловьева, Федорова, Фло­ренского и др., - так и публикаций сборников и отдель­ных работ. Серьезное освоение всего философского на­следия динамично развивается.