Разбрасываю мысли

3. Отказ от обращения к физическому пространству и времени снимает с рассмотрения причинно-следственные связи и открывает возможность видения мира в спонтанности его проявления. Фильтр р (у/? ), отвечающий некоторой ситуации у , возникает спонтанно . Мы переходим от привычного для западной мысли представления о Закoне к принципу спонтанности .

Современную формальную логику принято упрекать в потере связи с психологией мышления, что ведет, конечно, и к потере связи с проблемами сознания. Бейесовская логика свободна от этого упрека – она оказывается направленной на раскрытие глубинных процессов сознания, опуская, в свою очередь, из своего поля зрения все, что относится к компьютеризуемым проявлениям мышления (с. 159).

В.В. Налимов показывает, что вероятностная логика, задаваемая бейесовским силлогизмом, дает возможность осмыслить процесс понимания текстов или, шире, – природу понимания друг друга, общаясь на языке, не имеющем точечных (атомарных) смыслов. Как, к примеру, можем мы понимать смысл английского слова set , значения которого в двухтомном англо-русском словаре разъясняются посредством 1816 слов? Почему мы любим метафоры? Как понимаем алогичные высказывания? Как переводим с одного языка на другой, не имея однозначных соответствий? Все эти вопросы для В.В. Налимова имели ключевую значимость в понимании природы нашего сознания, и он попытался дать на них ответы в своих книгах Вероятностная модель языка [1979] и Спонтанность сознания [1989], первая из которых была также опубликована в США [1981 а]. В системе бейесовской логики, отвечающей глубинному мышлению, некоторые идеи раскрываются более отчетливо, чем в привычной нам системе логических построений. В.В. Налимов поясняет это примером [1995 б]:

Свобода воли – что это значит? Еще Гегель обратил внимание на то, что идея свободы в большей степени, чем какая-либо другая, подвержена «величайшим недоразумениям». И действительно, западный мыслитель в соответствии с требованием логической мысли всегда пытался тщательно отделить свободное поведение от заранее заданного. И это, естественно, приводило к нескончаемым недоразумениям.

Безусловная свобода немыслима. Абсолютно свободный человек должен был бы прежде всего быть свободным от системы его ценностных представлений. Это значит, что состояние его сознания, задаваемое функцией р (? ), вырождается в неусеченное (устремляющееся в бесконечность) прямоугольное распределение. При этом, в силу условий нормировки, отрезок, отсекаемый по оси ординат прямой, задающей это распределение, будет стремиться к нулю. Строго говоря, само представление о функции распределения р (? ) теряет свой смысл – порождение любого фильтра р (у /? ) становится просто бессмысленной задачей. Индивидуальность умирает естественной смертью, она превращается в ничто или во все, лишившись ценностных представлений. Смыслы исчезают, потеряв селективность в оценке. Семантический континуум возвращается в свое нераспакованное состояние. Оказывается, что свобода – это только свобода в выборе фильтров . И если это так, свободным может быть только несвободный человек . В этом парадоксальность понятия «свобода».